Ллоди снова всхлипнул, и я крепко прижала его к своей груди, вдыхая нежный запах его детской кожи. Такой родной, такой теплый.

Мне всегда было тяжело переносить его слёзы. Мама умерла, дав ему жизнь, и вся забота о нём легла на мои детские плечи.

Он был для меня больше чем просто брат, он был для меня, словно моё собственное дитя, которое я вырастила на своих руках.

- Я обязательно вернусь к вам, Ллоди. Но вы должны бежать. Ты должен быть умницей и передать всё это отцу. Ты понял? Когда переплывете Баросское море, отправьте мне весточку, и я сбегу отсюда. Я найду способ. Ты слышишь меня?

Ллоди кивнул, его губы затряслись, из глаз покатились крупные слезы.

- Ну-ну, солнышко, не плачь – я снова прижала его к своей груди и взъерошила густые, каштановые волосы, вечно упрямо торчащие в разные стороны, как я их не причесывала.

- Всё будет хорошо, милый. Вот увидишь. Я очень скоро нагоню вас – шептала я, успокаивая не только его. Я успокаивала и себя.

Маленькие ручонки обвили мою шею.

- Ты обещаешь, что вернёшься к нам, Мари?

- Обещаю, Ллоди – ответила, почти не веря в то, что у меня действительно получится сделать это.

Смогу ли я сбежать от этого дракона прежде, чем он разгадает мою тайну? Я не знала. Всё, что я знала сейчас – отец и брат должны быть далеко, когда это случится.

«Если это случится» - поправила себя.

Уж слишком бессовестно моё сознание обрисовывало мне мои шансы на спасение.

Единственный мой шанс выжить и спасти всех от ярости Лайрара – бежать, как только отец и Ллоди покинут этот город.

Так, чтобы Лайрар никогда не нашёл нас, иначе – тьма придёт в каждый человеческий дом Астаргарда.

Дверь залы снова отворилась. Увидев Лайрара, я сильнее прижала Ллоди к своей груди, желая спрятать его от пугающего взгляда дракона.

Черные глаза лезвием скользнули по моему лицу.

- Тот, кто решил уйти, должен уйти сейчас же – прозвучал его пренебрежительный голос. - В этом замке остаются лишь мои рабы, гостей я не потерплю. Особенно тех, которые приходят по собственному желанию.

Я поднялась и, опустив руку на плечо брату, повела его к выходу из холодной, каменной залы.

- С вашего позволения, кадиасдар, мой брат покинет этот замок.

- Простая оборванка знает, что такое благородство? – насмешливый шепот, казалось, звучал по всей зале, заполняя её, отдаваясь от холодных стен и становясь похожим на шипение сотни ядовитых змей.

- Откуда простой оборванке знать об этом? – ответила я. - Таким как мы знакома лишь любовь.

Слова совались с моих губ прежде, чем я сообразила, кому и что я говорю.

Я поджала губы, ожидая, что сейчас Лайрар наверняка заставить меня поплатиться за эти слова.

Но, к моему удивлению, он не разозлился.

- Надеюсь, Мари, и меня ты познакомишь ближе с этим чувством – он склонил голову, в упор глядя на меня, а тьма в его глазах снова разрослась, заполняя белки глаз.

Он использовал мои слова против меня же, насмехаясь, заставляя вспомнить, зачем я была нужна ему здесь.

- Я провожу брата – опуская глаза, не в силах смотреть в пустые, холодные глаза дракона, прошептала я.

Жесткие пальцы сомкнулись на моем плече и с силой сжали его, вынуждая остановиться.

- Ты не хозяйка сама себе больше, ты еще не поняла этого? – его голос звучал обманчиво мягко, обманчиво нежно. - Будешь идти куда-то, только если я пошлю, говорить будешь – только когда я прикажу. И, если пожелаю, даже дышать будешь, только когда я тебе это позволю. Ты поняла?

- Кадиасдар, - плечо, которое он сжимал, горело от боли. Я сглотнула, чувствуя, как злость и обида, прожигая глаза слезами, пытались вырваться наружу - прошу, позвольте мне проводить брата. Разве от этого вы потеряете свою власть надо мной? Я лишь хочу проводить его и попрощаться с ним.