Дорогие наши авторы, дорогие читатели! Сегодня, когда живое общение между людьми, по известным причинам, ограничено до минимума, нам особенно дорог каждый контакт с вами. Мы остаёмся с вами, остаёмся для вас.


Примечание:

Виталий Штемпель – руководитель проекта, редактор ПМ.

Берега

Юрий Кублановский

«…Только в памяти цело»

Стихи 1967–2019


Поэт, эссеист, публицист и литературный критик Юрий Михайлович Кублановский родился в Рыбинске Ярославской обл. Окончил искусствоведческое отделение исторического факультета Московского государственного университета. В 1982 г., после выхода за границей сборника его стихов под редакцией Иосифа Бродского, был вынужден эмигрировать. Вернулся в Россию восемь лет спустя первым из политических эмигрантов. Заведовал отделом публицистики, а затем поэзии в журнале «Новый мир». Автор многих поэтических сборников, вышедших в США, Франции, России. По словам Александра Исаевича Солженицына, «поэзии Кублановского свойственны смелость метафор, живейшее ощущение русского языка, интимная сроднённость с историей и неуходящее ощущение Бога над нами». Лауреат премии Правительства Российской Федерации в области культуры за 2012 год, Почётный гражданин города Рыбинска, отмечен многими литературными наградами, в том числе Литературной премией Александра Солженицына (2003), Новой

Пушкинской премией (2006), Патриаршей премией имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия (2015) и другими. Предлагаем вниманию читателей новые стихи Юрия Кублановского, дополненные рестроспективной подборкой, составленной самим автором по предложению редакции.

«Держась, горячий не по-детски…»

Так давно,

что тогдашних дождей рядно

перетлело

и только в памяти цело.

Держась, горячий не по-детски,
как можно дальше от престола,
я стал под ветром соловецким
похож глазами на монгола.
Там в плащ-палатке ветхой, прочной,
с полой, омоченной росою,
спешил с утра за свежей почтой
на встречу с лётной полосою.
Водил в тогдашней жизни шаткой
я дружбу с островным шалманом,
закусывая шоколадкой,
как лётчики перед тараном.
Сознанья зыбкий морок. Соль же,
что с кусковым сравнима мелом,
в том, что, кажись, я прожил дольше,
чем позволяет время в целом.
Утешу ли хотя б одним лишь
подругу, чтоб от слёз не слепла:
я не смотрю, а ты не видишь,
как парусинит струйка пепла.
2018

Отголосок

H. G.

Явь, нашпигованная фейками,
давно не дружит с костью лобной.
А забытьё сравнимо с флейтой,
масонской, но богоподобной.
Там с нежным смешано тревожное,
чтобы прочнее сохраниться.
Ведь ты, считай, на невозможное
пошла тогда, как говорится.
Когда под хлябями летучими
нас в роще непогодь застала,
ты вдруг лицо моё колючее
разглаживать ладонью стала.
С тех пор каким-то чудом минули
добро бы годы – но эоны.
Из слишком многих душу вынули,
нагнули под свои законы.
Но до сих пор обрывки голоса,
что стал от никотина ниже,
ещё слышны…
                   И меркнут волосы
твои за столиком в Париже.
2018

«Бывает, по выходным…»

   Бывает, по выходным,
              спешившись с мотоциклов,
                      на которых проще припарковаться,
   вольные каменщики
              заходят в неприметные двери лож
                       или в парижские с цветением палисады.
Что там сегодня – в теневых кабинетах,
какая повестка дня?
Прежние черепа и шпаги?
Бизнес-ланч?
Закулисная перекройка мира?
Собирался перечитать про масонские похождения Пьера,
но ушёл на глубину
                    встречи его с Наташей,
им неузнанной поначалу – после войны —
                    в тёмной комнате с видом на пепелище.
И тотчас стариковские пресные слёзы,