– Ксю… – я грустно улыбнулась. – Знаешь же, я воспитываю Карину совсем одна. И порой меня накрывает страх: что будет с ней, если со мной что-то случится. От несчастного случая ведь никто не застрахован. А так Барские, думаю, не оставят внучку на произвол судьбы.

Так что хочу я или нет, но и Михаила Юрьевича когда-нибудь все-таки познакомлю с Кариной, хотя он этого и не заслуживает.

За время поездки успели немного отойти после напряженного общения с Барскими. И уже на волне позитива праздновали выздоровление моей дочери. После второй бутылки шампанского Ксюша на полном серьезе заявила, что не бросит Карину, если со мной что-то случится. Даже поклялась в этом торжественно.

– Так что если Барские вздумают обижать Карину, смело посылай их по всем известному адресу.

И только после открытия третьей Ксения призналась, почему год назад помогла мне и не стала брать обратно две тысячи долларов. До этого она все время отмахивалась от моих вопросов, а способа вывести её на откровенный разговор не было. Наши предыдущие посиделки были образцом трезвой жизни.

– Я ведь залетела после выпускного. Влюбленная тогда была по уши в парня из параллельного класса, и о контрацепции совсем не думала. Узнав о ребенке, побежала к Паше, а он... Нет, он не приказывал делать аборт, просто каждый раз при встрече говорил, что для детей мы слишком молоды. Нам обоим надо поступать в институт, и ребенок будет мешать. Я как-то маме призналась, а она, как и Паша, посоветовала избавиться от ребенка. Не готова она ещё была стать бабушкой, а я... я ещё успею с десяток ребятишек родить, какие мои годы. И я пошла у них на поводу. А после не смогла ни на Пашу смотреть, ни на мать. После встречи с Олегом я окончательно пришла в себя. Я даже снова начала думать о детях. Вот только два года назад начала обследоваться у гинеколога и...  Будет чудо, если я смогу забеременеть, и двойное, если выношу ребенка. Но в чудеса мой гинеколог не верит.

– Но есть же варианты, – я даже протрезвела от таких новостей. – Эко, в крайнем случае, суррогатное материнство.

– И я об этих вариантах уже подумываю...  – тихо призналась Ксюша. – Но и о первом ребенке забыть не могу. Простить себя не могу. Знаешь, я на всех матерей-одиночек с уважением смотрю. А ты так вообще героиня, ведь не сдалась, всё сделала, чтобы Карина выжила. Даже к Барскому хотела на поклон идти...

– Перестань, я – не героиня, – возразила я, делая ещё один глоток игристого вина. – Я просто мать, которая любит своего ребенка.

Ксюша покивала головой, но осталась при своем мнении. Чтобы поднять настроение включила музыку, и вскоре мы устроили дискотеку. Медленные танцы тоже танцевали. И как раз во время такого танца Ксюша поделилась со мной секретом.

– А Ковалевский-то на тебя глаз положил. Это даже Барский заметил.

– Ой, брось, – отмахнулась я. – Он даже бровью не повел, когда Владимир меня на свидание пригласил. Да, Алексей помог мне сегодня. Но скорее всего он сделал это из корыстных соображений: ему нужен адекватный переводчик на предстоящих переговорах, а не тот, что будет постоянно витать в мыслях о ребенке. 

– Неа, – заявила Ксюша с уверенностью пьяного человека. То есть переубедить её было невозможно, но я попробовала.

Не помню, чем завершился наш спор, но заснули мы на диване в гостиной. Разбудил нас Олег, вернувшийся ранним утром. Вручил каждой по бокалу минералки и растащил по спальням. Золото, а не мужчина.

Утром обнаружила на прикроватной тумбочке таблетки. Оглядев себя, поняла, что Олег, несмотря на наше довольно близкое знакомство, остался истинным джентльменом и  позволил мне спать в платье.