— Почти две недели назад пятеро нагов напали на одну девушку в Карийских болотах, — медленно начал говорить Дейширолеш. — Им не повезло: её сопровождал наг несравнимо более сильный. И так вышло, что он узнал одного из этих нагов. Тащить на себе всё тело он не стал и ограничился головой.

Лицо Жейша исказилось от ярости и ненависти.

— Кто он?! — дико зарычал наагариш и дёрнулся вперёд, цепи грозно зазвенели.

— Имеет ли это значение? — почти добродушно уточнил Дейширолеш. — Преступление против меня совершил ваш сын…

Но наагариш не дал ему договорить, закричав яростно и очень убедительно:

— Мой сын никогда не пошёл бы на подобное! Его оболгали! Убили и оболгали!

Дейширолеш подался вперёд, почти к самому лицу наагариша, и проникновенно прошипел:

— А что, если это я его убил?

Жейш побелел ещё сильнее, до серого оттенка, и растерял свой гнев.

— Нет-нет… — пробормотал он. — Повелитель, что вы… Он бы никогда не посмел напасть на вас… Вы же…

Наагашейд выпрямился, и Жейш умолк.

— Верно, напал он не на меня, — не стал лукавить Дейширолеш и знаком велел унести голову.

Жейш проводил стеклянный сосуд отчаянным взглядом.

— Он напал на мою жену, — тихо произнёс наагашейд, чем вернул себе полное внимание Жейша.

Взгляд нага расширился одновременно от удивления и от ужаса. На повелителя посмотрели удивлённо не только пленники, но и стража. На мгновение возникла полная тишина, не прерываемая даже дыханием.

— Будущую жену, — сделал небольшое уточнение Дейширолеш. — Но временные определения в моём случае уже значения не имеют.

— Мой господин, клянусь, ни я, ни мой род не имеем к этому отношения! — горячо произнёс Жейш. — Вы же знаете, ни один наг не способен…

Дейширолеш не стал дослушивать.

— Какое отношение ты имеешь к Чанвашару? — в лоб спросил он.

Это прозвучало так неожиданно, что Жейш не смог проконтролировать эмоции должным образом. На его лице отразилась целая гамма чувств, при виде которых становилось очевидно, что какое-то отношение к Чанвашару он имеет. По губам Дейширолеша скользнула улыбка. Жейш скривился, сообразив, что теперь ему точно не оправдаться.

— Так какое отношение ты имеешь к мёртвому богу? — повторил вопрос наагашейд.

Жейш стиснул зубы, желваки на его лице напряглись.

— Неужели ты посмел предать меня, своего господина? — свистящим шёпотом спросил Дейширолеш.

И тут Жейш наконец заговорил.

— О предательстве речи даже не идёт! — выплюнул Жейш. — Я лишь заботился о благополучии нашего народа! Мы слишком размякли, подобрели, ослабели! Не то что во времена правления вашего отца! Чанвашар обещал сделать вас сильнее, а с вами стали бы сильнее и мы!

— Сильнее, создав из меня наагашеха?! — разъярённо прошипел Дейширолеш. — Равнодушную тварь, которая постепенно вырезала бы всех здесь?!

— Со многими так и надо поступить! — закричал Жейш, выпучив глаза. — Я старался на благо своего народа! Я хотел сделать его сильнее и…

— Подав руку его же злейшему врагу?! — перебил его Дейширолеш. — Наши предки положили свои жизни, чтобы изничтожить эту тварь, а ты решил возродить былое зло?!

— Это зло предпочтительнее того, что есть сейчас! — проорал Жейш и умолк, тяжело дыша.

Дейширолеш с ненавистью посмотрел на него. Жейшу всегда были больше по душе кровавые времена его отца, и он никогда этого не скрывал. Но зайти в своём стремлении вернуть былое так далеко… Дейш прикрыл глаза, призывая себя унять гнев. Через некоторое время он посмотрел на Жейша уже куда спокойнее.

— Хорошо, с мотивами разобрались, — ровно произнёс он. — Теперь я хочу знать, как это произошло, что конкретно он пообещал и где его искать.