— К ней брат приехал, — сказал Есаш и кивнул на нага с изумрудным хвостом. — Забрать хотел, но она не желает никуда ехать. Отца зовёт.

Девушка действительно повторяла одно и тоже слово: «Ша̀нни! Шанни!»

— А её отец после изгнания из рода поехал на место, где как бы нашли её тело, чтобы отыскать преступников и отомстить. Сын отправил отряд на его поиски, но пока от них нет вестей.

Вааш обнял девочку и прижал к груди. Та продолжала отпихивать его локтями, а затем вцепилась пальчиками в его одежду и расплакалась пуще прежнего. Вааш принялся укачивать её в объятиях и молча указал зеленохвостому нагу на дверь. Мол, выйди, пусть успокоится. Наг выполз. На лице его был испуг, а ладони дрожали. Он закрыл дверь и опустился на пол, закрыв лицо ладонями.

Есаш долго смотрел на стену перед собой, а затем приблизился к брату Виаши, опустился рядом с ним и что-то спросил. Сперва тот отвечал вяло и неохотно, но потом поднял голову и рассказывал уже с азартом. Когда Есаш уползал, наг крикнул ему что-то вдогонку. На лице его была надежда.

Уже потом Дари видела в окно, как Есаш стоял во дворе и говорил с отцом. Тот выслушал его и кивнул. А ещё через некоторое время племянник Вааша на колеснице выехал в ворота.

***

Делилонис заполз в кабинет наагашейда и подозрительно осмотрелся. Ему показался странным звук, исходивший отсюда. Дейширолеш сидел за столом и просматривал документы. Он бросил на друга мимолётный взгляд и опять уткнулся в бумаги.

— Ты хочешь меня чем-то порадовать? — спросил он у Дела.

Делилонис сел и задумчиво произнёс:

— Хотел бы я тебе сказать, что у меня столько-то хороших новостей и столько-то плохих, но не могу. Новости все не самые лучшие.

Дейширолеш скривился.

— Говори, — вяло велел он, не отрываясь от бумаг.

— Из вампиров так никто и не заговорил, — начал с самого неприятного Делилонис. — Молчат и скалятся. АрВаисар так вообще издевается. Ты меня извини, но я ему челюсть сломал: не сдержался.

Дейширолеш равнодушно пожал плечами: со всеми бывает.

— Виаше део Авшадош только что сказали о её положении, и у неё истерика, — продолжил Делилонис. — За ней приехал брат, но она отказывается уезжать с ним. Хочет, чтобы за ней отец приехал.

— Вот как, — задумчиво протянул Дейширолеш. — Скажи, что я беру её под свою опеку и готов предоставить покровительство. Может оставаться здесь, сколько хочет. Только пусть за ней кто-нибудь присматривает.

— Этим уже Вааш занимается.

Наагашейд усмехнулся.

— Вааш у нас нянька для всех девочек вокруг? — весело спросил он.

— Он переживает за её судьбу, — серьёзно ответил Делилонис.

— Хорошо, Вааш так Вааш. Что ещё?

— В принципе ничего важного. Наагариши шумят по поводу закона об опекунстве. У некоторых детки уже к восьмидесяти годам подходят, и теперь срочно нужно впихивать в их головы недостающие знания. Список предметов для изучения ты знатный накатал.

— Внёс только самое необходимое, — сухо парировал Дейширолеш.

— Многие недоумевают по поводу срока указа, — заметил Делилонис.

— А что не так? — Повелитель сделал вид, что ничего не понимает.

— Срок действия указа — тысяча лет. Впервые сталкиваюсь с тем, чтобы законы ограничивали по сроку.

— А это для того, мой друг, чтобы указ не постигла судьба закона «Об ответственности за жизнь женщины». — Дейширолеш поднял голову и улыбнулся. — За тысячу лет давать детям нормальное образование войдёт в привычку. И чтобы не вышло, что, например, мой преемник начнёт злоупотреблять своим «опекунским» правом, я ограничил указ сроком.

— Разумно, — согласился Делилонис. — У меня ещё одна новость есть. — Он улыбнулся.