Иногда кажется, что Стамбул – европейский город, вдруг решивший провести грандиозный карнавал «под Азию». Для этого он прилепил к церквям бутафорские минареты, обрядил пару сотен «массовки» в чадру и галабеи, а также заставил продавцов сувениров одеться в клоунские костюмы, увенчанные смешной феской. Но мы-то знаем, что это лишь буффонада. Ведь на улицах трещат неотличимые от дрезденских городские трамваи. Бизнесмены в строгих костюмах прикрывают мобильный телефон рукой, чтобы разговору не мешал «саундтрек» несущегося с минарета азана. А смешные фески помимо торговца чая на центральной площади носят только японские туристы.

Иллюзия, что находишься в европейском (пусть и в последнем европейском) мегаполисе, рассеивается, когда решаешь перекусить. Не моргнув глазом, торговец уличной снеди называет тебе цену, явно завышенную втрое. Короткий, но яростный торг находит компромиссный ценовой баланс, и тут оказывается, что денег в кошельке меньше – обманули при обмене валюты. Затем ошеломленного путешественника проглатывает рынок. Попав в это чрево, позавидуешь библейскому Ионе, тому было явно проще выбраться.

Из бесконечных рыночных рядов, являющих собой параллельную вселенную, ибо не может на столь ограниченном пространстве столько всего помещаться, путешественник выходит с ворохом непонятных вещей, которые он непонятно зачем (да и не помнит как) купил. Разглядывая их, он не замечает, как кварталы стремительно теряют сначала респектабельность, а затем и вовсе божеский вид. Дорогу начинают перебегать куры, а у подпираемых рогатинами стен хлопает по ветру белье. И это тоже Стамбул – первый мегаполис Азии.

Я искренне старался, чтобы в наш фильм «Один день в футбольном Стамбуле» вошли все грани этого города. Итак, поехали.

Сперва мы хотели, чтобы завтрак в «Пудинг-шопе» стал последней остановкой перед посадкой на паром и переездом в Азию. Мы даже сняли эту самую посадку, но затем все-таки было решено тот эпизод исключить – и чашка чая за столом перекочевала в самое начало. Тем не менее я говорю, что начинаю свой путь в Азию (про футбол нет ни слова!). Кроме того, в кадре присутствует непонятно откуда взявшийся рюкзак, с которым я якобы отправляюсь в путь.

Наконец, самое забавное: на мне белый свитер. С одеждой мы слегка запутались. Дело в том, что в Стамбуле было довольно тепло, так что я моментально сварился в теплой курточке. Пришлось позаимствовать у Ильи светлую ветровку, но набросить ее просто на футболку тоже не получилось: слишком зябко. И я стал обладателем сногсшибательной комбинации из светлых туфель, светлых брюк и темно-синего свитера. Времени купить что-то из одежды уже не оставалось: надо было начинать работать.

Проблем вообще оказалось больше, чем я ожидал, ведь подразумевалось, что я иду по городу на протяжении одного дня. То есть всю неделю съемок должен быть одинаково одет и всегда чисто выбрит. Через два дня успел заскочить в магазин и купить свитер светлого цвета. Мы это ловко обыграли в одной из сцен, но когда один из последних эпизодов переехал в начало, то получилось так: я сперва в бежевом, потом в синем, потом опять в бежевом. Впрочем, никто этого так и не заметил, кроме нас. Творческий процесс. Киноляпы, как известно, только повышают популярность блокбастера.

А теперь, собственно, ответ на законно назревший вопрос: а что такое «Пудинг-шоп»?

В начале 1970-х культура хиппи выплеснулась из тесных для них буржуазных рамок Западной Европы и Северной Америки на просторы Азии. Восторженному и слегка расфокусированному взгляду «детей цветов» предстал экзотический континент, полный гостеприимных людей, красивых пейзажей и дешевых наркотиков. Маршрут «из Стамбула в Катманду» моментально сделался легендарным.