– Доброе утро, – я вошла в кабинет Матвея, где уже вертелся как юла Костик.

Костик – это такое местное совсем несолидное прозвище Константина Игоревича СалтыкОва – друга Матвея и то ли его партнёра, то ли наёмного работника, я так и не разобралась. Высокий, ну для меня все высокие, голубоглазый вихрастый блондин тридцати трёх лет от роду с очень выразительной мимикой и активной жестикуляцией. Как по мне, Костик излишне экспрессивен и эмоционален. Вынести его общество больше получаса для меня трудно. Но пересекались мы с ним ещё реже, чем до этого с Матвеем.

– Доброе утро, – Костик подлетел ко мне и, подхватив за руку, крутанул вокруг себя. – Ну просто прелесть! А Илария-то, оказывается, хорошенькая! И даже носит что-то кроме заляпанных краской джинсов!

– Это когда я была в заляпанных джинсах?– я возмутилась. – Не было такого!

– Кость, уймись. Илария, здравствуй. Проходи присаживайся. Кофе будешь? – Матвей стоял возле окна и рассматривал меня чуть ли не рентгеновским взглядом.

– Нет, кофе не лезет уже. Встреча с клиентом в силе? Я не зря приехала?

– Всё в силе. Минут через пять приедет.

– Может есть вводные?

– Есть. Но лучше всё услышать из первоисточника, а то мало ли я что-то перепутаю, – Матвей всё так же пристально разглядывал меня, севшую на стул рядом с директорским столом. – Кость, пройди встреть Виталия и по пути пригласи Семёна Аркадиевича к нам.

– Так бы и сказал, что вам надо поговорить! Уже исчез!

Вот клоун, хотя и нужный человек в конторе и вообще красавчик чисто внешне, но характер, манеры, все эти его повадки мне не по душе.

– Ларька, ты где по ночам шляешься, что потом синяки под глазами приходится замазывать? – ну и чего рычать на меня, тоже мне заботливый папочка нашёлся.

– На работе зажигаю. Тебе не зову, извини, ты не формат, – спокойно произношу, ну а чего заводиться на ровном месте.

Может Матвей и ещё чего-нибудь хотел сказать, но дверь распахнулась без стука, и в кабинет вошли Семён Аркадиевич, Костик с полотном подмышкой и молодой интересный мужчина лет тридцати пяти. Мэт обогнул стол и поздоровался с клиентом, попутно забрав картину у Кости и положив её на стол. Костик с нами не остался, вышел в свой кабинет.

– Виталий, познакомься. Это Семён Аркадиевич – наш ведущий реставратор, а это Илария Алексеевна – молодой, но талантливый специалист. Они будут работать над твоей картиной.

Вы же посмотрите на этого парнишу, он и отчество моё помнит! Я с трудом переварила эту мысль и пришла в себя только от тихого покашливания Матвея.

– Здравствуйте, – Виталий пожал руку Семёну Аркадиевичу и кивнул мне.

– Присаживайся. Договор прочёл? Всё понятно?

– Да, всё более-менее понятно. Вопрос в пункте сохранности картины на момент экспертизы и реставрации. Если картина окажется большой ценности, где её будут хранить?

– В таком случае здесь и будут хранить и работать над ней тоже здесь. Офис достаточно хорошо охраняется, сигнализация, сейф, решётки на окнах. О ценности картины никто посторонний не узнает, потому что все сотрудники подписывают договор о неразглашении и умеют держать язык за зубами.

– Хорошо. В конце концов, вас мне рекомендовали знающие люди. У вас надёжная репутация. Договор сейчас подпишем?

– Если ты не против, то сначала расскажи про картину и историю её появления. Пока Семён Аркадиевич и Илария Алексеевна здесь. Потом мы решим вопросы с договором.

Мужчина уселся поудобнее и принялся рассказывать:

– Картина мне досталась от бабушки – Агнессы Александровны Крошинской. Даже не то чтобы досталась, а нашлась.