Геля с восторгом наблюдала за Кэнди, и ей казалось, что повторись оно, точно так и сделала бы.

— А если они всё-таки не поверили и один черт, изнасиловали? — Ей хотелось хотя бы представить возмездие по красочному рассказу Кэнди.

— Я не думаю, что пацаны приехали туда чистые. Наверняка стволы при них были. Конечно, тут уже сложнее, но выхода нет только с подводной лодки на дне океана. — Кэнди отвернулась к окну. — Странный день сегодня. Еще сентябрь, а метёт как в феврале.

— Скажи…Ты бы убила их? — тихо спросила Геля.

— А что прикажешь, труселя им постирать? — Кэнди посмотрела на Гелю как на слабоумную и прошлась по номеру, будто учитель по классу. — Пойдем дальше. Артур…

— Это святое! Не трогай его, пожалуйста.

— Почему?

— Он бы остался, но помнишь, как в одном фильме говорится: «Есть такая профессия — Родину защищать».

— А ты не Родина? Я всё понимаю, подруга, но, когда здесь, под самым носом происходит беспредел, ехать куда-то ещё… Прости, но я бы подобного геройства не оценила. Если он такой благородный и ставит долг выше жены, то пусть хотя бы возведет такую крепость вокруг неё, чтобы любимая жила спокойно, пока он Родину где-то защищает.

— Он предлагал снять мне квартиру, дать денег, отправить к его тетке в Москву…

— А ты чего?

— Неудобно как-то. Мы всего два дня знакомы…

— Неудобно спать в сугробе. Артур за два дня даже умудрился на тебя ошейник повесить, вместо обручального кольца, — Кэнди кивнула на жетоны, — чтобы по сторонам больше не глядела, а тебе неудобно. С чего вдруг такая щепетильность? Или у тебя предложений о работе выше крыши? — Кэнди провела ладонью над головой.

— Пожалуй, ты права. Во всём права. Но я всё ещё не оставляю надежды найти родителей, — Геля обхватила колени руками и безучастно уставилась в окно. 

— С матерью всё запутанно, но предполагаю, что без бандитов здесь не обошлось. Если с мужем она не ругалась, то тебе-то уж могла позвонить. Родитель твой потерял жену, дом и задолжал государству крупную сумму. Я допускаю, что он исчез в неизвестном направлении, понимая, что его все равно не оставят в покое, но нельзя исключать и то, что он убит.  В записке нет ничего о наезде бандитов… Здесь, конечно, весьма скользкий момент. Знай отец, что ты под ударом, то не оставил бы тебя. Ведь, с твоих слов, любил  безмерно. Бандитов могли наслать и работодатели. Мы сегодня имеем дело с таким отребьем, что о благородстве речи даже не идет. А ещё… Ну не мог человек в здравом уме и памяти не оставить дочери ничего, кроме пространного письма ни о чём. Приходила тебе такая мысль?

— Приходила. Родители держали где-то деньги на черный день.

— Куда уж чернее. Подумай на досуге.

— Чего думать? Новый хозяин предлагал приехать, если в доме остались мои вещи? Я могу съездить с Сергеем, — Геля запнулась и взглянула на Кэнди. — А может ты съездишь вместе со мной? У тебя не голова, а дом советов!

— Может! Нужно перетрясти все предметы, которые имели значимость для вас двоих с отцом. Вплоть до плюшевого мишки… Ну ты меня поняла. А теперь перейдем ко второй части Марлезонского балета. Я работаю в танцевальном шоу «Кэнди гёлз»…

— Круто!

Геля видела их выступление по телевизору. Команда возникла из ниоткуда и уже год гремела по всей стране, собирая большие залы.

— Не перебивай! Мне нужна партнерша, а иногда даже дублёрша. Что скажешь?

— Тебе, дублёрша? — Геля не верила своим ушам. — Это было бы круто, но я не уверена, что смогу.

Кэнди подалась вперед и положила руки ей на плечи.

— Ключевое слово: «не уверена». Будем из тебя постепенно изживать неуверенность и сомнения. Что тебя, выпускницу лучшего балетного училища, смущает?