Стараясь ступать как можно тише, Бьорн двинулся по узкой тропинке между покосившимися надгробиями в сторону мерцающего за деревьями костерка. Оборотни обладали отменным слухом, и разговор принцессы с нянюшкой он уловил ещё издалека.
– Целоваться ей не с кем, – ворчала ведьма. – Ишь, удумала чего, сардинка ты бесхвостая! Да как только твой братец охрану к тебе не приставил после всего случившегося!
– Он приставил, пятерых сразу, – отмахнулась Беттина. – Да толку с той охраны, дураки без понимания. Книжки не читают, поговорить с ними не о чем, да ещё морды страшные через одного…
– Ещё б тебе стража твои любовные романчики читала! – хохотнула Хелен затягиваясь. – И сама прекращай, баловство это. О муже лучше думай – хочешь не хочешь, а рожать придётся, и чем быстрее справишься, тем быстрее отстанет. Ох, придётся с тобою ехать, а то ведь встретится очередной смазливый болван, а ты ж наивная, как улиточка, поведёшься на сладкие речи… Присмотр нужен!
Ведьма закусила мундштук трубки, крепко задумавшись. Принцесса возмущённо фыркнула.
– Вот ещё! Нянюшка, я уже взрослая, ещё не хватало, чтоб ты меня за руку всюду водила!
Бьорн прижался к стене склепа, придерживая ножны меча, чтоб, не дай боги, не брякнули о камень. Если дворцовая стража в пять рыл проморгала побег одной девицы, то гнать их надо поганой метлой и до самой виселицы. Охраннички, ишь ты…
Хелен прокашлялась и строго глянула на воспитанницу.
– А ежели взрослая, то и думай головой! Творить, что захочется, брат тебе не позволит и правильно сделает, а замуж всё одно идти придётся, не отвертишься. Да и не в поцелуях счастье. Ребёночка родишь, остепенишься, сама себе хозяйка будешь…
– Сбегу, – с угрозой в голосе пообещала Беттина. – Опять сбегу, и не догонят! А догонят – так лучше в омут с головой, чем за нелюбимого замуж! Стану водяницей, буду сидеть на берегу и грустные песни о любви петь…
– Дура! – отрезала Хелен. – И думать не смей, лично выпорю! А решишься – боги мне свидетели, отыщу и превращу в жабу, да чтоб бородавок побольше!
Некоторое время они сверлили друг друга взглядами, потом принцесса вздохнула и отвернулась, а нянюшка – Бьорн видел, – украдкой вытерла лоб.
– Телохранитель тебе нужен, – мрачно буркнула она. – Такой, чтоб глаз не спускал, и на улыбки твои не вёлся, и делал, как велено, и защитить мог, и идиотов всяких отпугивал. Да где ж такого найдёшь, надёжного…
Сердце заколотилось, как никогда прежде. Бьорн коротко глянул в небо, на запутавшуюся в ветвях луну, и сотворил Знак Светозарения. Боги благоволят ему, это точно!
Осталось заслужить благосклонность короля – и, пожалуй, ведьмы.
Эпизод 2, в котором пьют кровь и отрубают голову
Теобальд Райтер, житель склепа номер девятнадцать по Ломанной аллее кладбища, проснулся от жуткого запаха табака, псины, нежной молодой крови и разговоров. Целый день вампир мучился от бессонницы, и вот, едва удалось задремать – нате вам! Шумят, воняют, возбуждают аппетит…
Подъём в неурочный час Теобальда вовсе не обрадовал. Немедленно захотелось жрать, благо источник был совсем рядом. Но как назло на полную луну разболелся правый клык, что ещё больше портило вампиру настроение. Он завозился, отодвигая крышку каменного гроба, и привычно пнул череп его бывшего владельца.
– Вот как тут не быть злым вампиром, а, Клавдий? Тебе хорошо, ты упокоился и лежишь себе, а тут только захочешь поспать – так и шиш тебе без масла!
Череп согласно промолчал. Теобальд потёр пальцем потускневшую бронзовую табличку в изголовье гроба – буквы на ней расплылись, и прочесть можно было только имя, – выбрался наружу и от души пнул дверь. Та с грохотом впечаталась в стену и жалобно заскрипела.