– А я его не держу. От слова совсем. Да и не знаю, можно ли вообще такого привязать, если он сам не хочет. Насчёт него не обольщаюсь. Понимаю, что эти отношения – не навсегда, чего бы я там себе не напридумывала. И честно об этом говорю. Мы вместе, но без обязательств. Не знаю, сколько это продлится. Месяц, два, полгода? Не думаю, что дольше... Без измен и пока обоих всё устраивает. Хочет быть со мной – хорошо. Не хочет – всё равно не удержишь. Я не ограничиваю свободу. Пусть летит. Только обратной дороги не будет. Как и права на ошибку. И он об этом знает.
– Сурово. У тебя не забалуешь...
– А он меня так и зовёт – суровая принцесса.
– Романтик. Надо взять на вооружение. Твоя схема, конечно, рабочая. Только в ней нет места чувствам. С твоей стороны, по крайней мере.
– Ну почему же... Чувства есть. Я никогда бы не легла в постель с мужчиной, к которому ничего не испытываю. И когда мы расстанемся, а это неизбежно, буду долго реветь в подушку. Только вот ему об этом знать совсем не обязательно...
33. 33. Роман. И ты тоже?
Роман с тихой злобой со своего места наблюдал, как Барканов разговаривает с Ксенией. Вроде, и причин особых нет, а внутри всё кипит и клокочет.
Вот о чём они так мило беседуют, что обоих придушить хочется? Виктор наклоняется вперёд, трогает её руку, улыбается. Ксения внимательно слушает, отвечает. Лица не видно, но она расслаблена, понятно, что ей с ним комфортно. Куча общих тем. Конечно, он ведь врач. Да ещё однокурсник. Есть что обсудить со старым другом.
Ага, конечно. Этот душка как с Лилькой развёлся, пустился во все тяжкие. Баб меняет, как дышит. И на Ксюшу облизывается, будто кот на сметану... И делает это демонстративно, чтобы Роман видел. Смотреть противно. Так бы и врезал по этой ухмыляющейся физиономии...
Ладонь свою поверх её положил. Скотина похотливая. И на него, Романа, взгляды бросает ехидные. Испытывает, сканирует, читает реакцию. Экспериментатор хренов. И нашёптывает ей, наверное, какая неисправимая сволочь этот Роман Литвин и прочие гадости...
А самое страшное, что до недавнего времени всё это было правдой. Репутацию Казановы, которой ты так гордился, никуда не денешь. Только работает она сейчас против. Да и Барканов насквозь тебя видит, потому, что сам такой же. Стал. В том числе и по твоей вине... Неприятно...
Ну что, Ромочка, вот и догнала тебя подпорченная карма... Когда уже не ждал. Схватила за шкирку, прижала к стенке. Не получилось всю жизнь беззаботно развлекаться и менять женщин, как перчатки. Всё-таки пришла она, настигла... Сокрушительная, как взрывная волна. Чистая и искренняя. Негасимая и сумасшедшая. Сладкая и болезненная. Умом понимаешь, что за чувство, только слово это произнести смелости не хватает... Даже наедине с собой. А вместе с ней появилась бешеная ревность. Просто разрывающая на части. Никто не смеет так смотреть на эту женщину, трогать, говорить что-то на ухо... Чёртов Барканов...
Ксения встала с места и протянула Виктору руку. Прощаются. Он приобнимает её и невесомо прикасается губами к щеке. Животное. Пошёл провожать до машины.
А как же он, Роман? Она, что, даже не обернётся? Не глянет? До такой степени разочарована признанием о Лиле? Обещала позвонить, как будет готова...
Беги за ней, идиот. Выплёскивай всё, что на душе... Убеждай, признавайся... Расскажи про разговор с Тихоновым, наконец. И про то, что любишь... Не слушай её, будь твёрже. Не дай закрыть себе рот и перевести разговор на другую тему, как было уже несколько раз. Не будь трусом.