– Рома, понимаешь, что ты – ожившая мечта? В жизни таких не бывает... В полночь ты превратишься...

– В какую-нибудь крысу?

– Я этого не говорила. Хотела сказать – в дым. Просто исчезнешь, испаришься.

– А мой ночной кошмар, что исчезнешь ты. Поэтому мне просто необходимо ощущать тебя рядом. Знаешь, кто такой зануда?

– Кто?

– Человек, которому проще дать, чем объяснить, что не хочется... И, представь себе, – это я... Соглашайся. Не то буду говорить об этом постоянно. А болтун я тоже профессиональный.

– Роман, я не хочу тебя обманывать. Обещаю подумать. И, если для тебя это важно, я возьму ключи. И сделаю для тебя дубликат от своей квартиры.

– Вот и славно. Значит, осваивать будем обе. Завтра ночуем у тебя. Правда, у меня на вечер запланирована деловая встреча, но, думаю, это не помеха.

– Я тоже завтра в девятнадцать тридцать встречаюсь с одним товарищем насчёт аспирантуры.

*** Ксения вошла в зал и огляделась. В ресторане было многолюдно. Барканов назначил встречу в каком-то очень популярном месте. Свободными оставались только два столика. К ней подошёл администратор и поинтересовался именем. Выяснилось, что её ждали. Однокурсник предусмотрительно забронировал места. Ну надо же.

Ксения со времён интернатуры помнила Виктора Барканова заучкой и ботаном. Худой, почти прозрачный паренёк в очках, вечно в одном и том же сером костюме, он был ходячей медицинской энциклопедией. Девчонки с потока посмеивались над ним, но Ксения в их круг не входила. С Виктором у неё сложились крепкие дружеские отношения. После университета они даже какое-то время дружили семьями. Потом Барканов подался в Москву, и общение постепенно сошло на нет.

Но сегодня Ксения однокурсника узнала не сразу. К столику, где она сидела, поигрывая ключами от машины, шёл очень интересный мужчина, подтянутый и стройный, явно посещающий спортзал и барбер-шоп. Его ощупывала оценивающими взглядами большая часть прекрасной половины человечества, находящейся в зале ресторана. И это воплощение женских грёз смотрело на неё голубыми баркановскими глазами и открыто улыбалось голливудской улыбкой. У Ксюши отвисла челюсть. Ничего общего с университетским очкариком.

– Витькаааа, привет! Какой ты стал... Если бы на улице встретила – ни за что не узнала бы, – девушка обалдело протянула руку, чтобы поздороваться.

– Ну, Тихонова, от тебя не ожидал, – тепло улыбнулся Виктор, – я-то думал, старая подруга мне на шею кинется, а ты решила официоз разводить. Придётся самому.

Он обошёл столик, сгрёб Ксению в охапку, расцеловал щеки, покружил.

– Вот так-то лучше. Ну, рассказывай. Что привело тебя в столицу и чем моя скромная персона может помочь? Юра Литвин сказал, что ты у него сейчас работаешь. И Лёшку своего ненаглядного, я так понимаю, бросила.

– Да, мы развелись. А как у тебя с Лилей? Детки есть?

– Мы тоже разошлись. Живу один. Перебиваюсь студентками и аспирантками.

– Да, ты стал прям мачо... Гроза малолеток.

– Кто бы мог подумать? Да? Ты тоже похорошела со времён интернатуры...– Виктор испытывающе заглянул ей в глаза и накрыл её руку своей, – давай поужинаем, что ли? Я угощаю. Делай заказ. Здесь шикарные стейки. Рекомендую. Ну и давай, рассказывай, как докатилась до такой жизни. Ты, вроде главным врачом была... А ещё поясни, почему вон тот дамский угодник всея Москвы идёт к нашему столику с явным намерением начистить мне рыло?

– Какой угодник? Роман?

32. 32. Ксения. Реалии жизни

Роман двигался к их столику с выражением лица, не предвещающим ничего хорошего. Глаза горели, губы сжались в тонкую ниточку, руки – в кулаки.