- Ага, и уедет от нас пацан, так и не узнав, как выглядит картошка на стадии «до сковородки». Сходи с ним.

- Так и знала, что этим всё закончится, - ворчала и вздыхала Гусыня за моей спиной.

- Давайте, я с Рамилем схожу, - будто сделав большое одолжение всему колхоза, вперед вышла эта… которая бесит меня. Лена, кажется. Встав в позу так, будто на фотосессию припёрлась, уставилась на меня, видимо, ожидая, что я с благодарностью упаду ей в ноги за то, что она согласилась пойти со мной, хотя её и не просили.

- Я с Гу́сей пойду, - заявил коротко и, надеюсь, в этот раз доходчиво для блондинки.

- Не с Гу́сей, а с Августиной, - будто бы осадила меня Гусыня. На самом деле, вообще пофиг на ее её выверт.

- Но они же все называют тебя Гу́сей, значит, и мне можно.

Кажется, народ вокруг вдруг затих с особым любопытством стал к нам прислушиваться.

- Они меня, как и я их, знают с детского садика, ещё с тех времен, когда мы на соседних горшках сидели. А с тобой я знакома всего пару дней и не скажу, что это знакомство феерично и прекрасно.

- Ну, хочешь, можем вместе потом на толчке посидеть, - предложил я, прекрасно зная, что Гусыня не оценит мой «душевный» порыв.

- Думаю, после того, что мы там услышим, увидим и почувствуем, мы, вообще, не захотим друг друга знать, - неожиданно для меня она решила просто пошутить. – Так что остановимся на полных именах друг друга.

- Ладно, Августина, - специально выделил её имя. – Пошли воровать твою картошку.

- Но-но! – застопорил меня Лёха. – Ты подожди. Солнце совсем в лес упадёт, потом можно и на дело идти. Сейчас-то палевно.

*

- Мне категорически не нравится вся эта хрень, - шипел я Гусыне в затылок.

- Какая именно? Тебе много чего не нравится. Конкретизируй, - ответила она не обернувшись. Лишь продолжила пялиться через забор из травы, в которой мы сидели на корточках и ждали, когда во дворе, из которого мы собрались тырить картошку, замолкнет собака и скроется в будке. Хотя мне казалось, что скорее в мою задницу проберется какой-нибудь жук или червяк, пока мы тут сидим и ждём тишины.

- Вся хрень. Тут невозможно выбрать что-то одно. Сначала эта стрёмная площадка волейбольная с грязными столбами и сеткой. Хотя мы сейчас прошли мимо нормально освещенной площадки, где были нормальные металлически столбы и чистая сетка…

- Это детская! игровая площадка, и там играют только дети, и только в пионербол. Иди и предъяви детям, что они так сильно обнаглели.

- Ладно, - нехотя согласился я, но, так как уже завелся, то остановиться было сложно. – А ещё этот костёр… у реки, под каким-то вонючим деревом, ещё сидеть на каких-то палках. Будто обряд какой-то… Гитара ещё эта…

- Если это поможет тебе успокоиться и перестать ныть, то можешь поставить палку вертикально и сесть на неё, - отчеканила Гусыня нервно шипя.

Не сразу догнал, на что был намек, а когда понял, повалил её назад и уложил на лопатки.

- Я тебе сейчас так сяду на вертикальную палку! – рыкнул я и пробежался пальцами по её рёбрам, вынуждая девчонку сменить дерзость на тихий смех.

- Засранец, блин! – задыхалась она от смеха. – Так нечестно! Я всё папе расскажу!

- А нехер мне тут про палки вертикальные шутить, - с удовольствием продолжал щекотку и уворачивался от тонких рук, намеревающихся зацепиться за мои волосы.

- Прости-прости! Не знала, что для таких шуток должно было пройти ещё пару ночных вылазок за картошкой.

- Ну, всё! Капец тебе!

С новой силой и гораздо быстрее пробежался по ее ребрам пальцами. Не сразу сообразил, что короткая белая футболка на ней уже давно безбожно задрана, а сама она лежит на спине подо мной и извивается змеей в приступе смеха.