— Вход по пропускам, — слышу голос бдительного мужчины на входе и достаю из кармана карточку, которую мне вручила мама. Он кивает на турникет, и я с тяжёлым сердцем миную пост охраны, приложив прямоугольный пластик к сенсорному датчику.

Ноги сами ведут меня наверх. Второй этаж. Девятнадцатый кабинет. Русский язык и литература. Без энтузиазма смотрю на открытую дверь и переступаю порог, не раздумывая. Шум и гам в помещении резко затихает, пока я равнодушно веду по высокомерным лицам взглядом. Ничего кроме отрешенности от происходящего не транслирую.

— Ты, наверное, Лиза? — обращается ко мне темноволосая женщина. На её тонких губах играет радушная улыбка. Глаза приветливо улыбаются. На вид классной руководительнице лет двадцать пять. Молоденькая совсем. Красивая. На её вопрос я лишь киваю. — Хорошо, подожди секунду.

Я застываю на месте около доски и наблюдаю за тем, как Олеся Викторовна закрывает дверь в класс и идёт к учительскому столу, потирая руки.

— Чтож, стервятники мои, — плещет позитивом в ребят, на которых я не обращаю никакого внимания, — прошу любить и жаловать Елизавету Кирьянову, вашу новую одноклассницу.

Шепотки. Странные возгласы, не похожие на проявление радости. Великолепный приём.

— Олеся Викторовна, а нужно прям любить? Или полюбливать на переменке будет достаточно? — умное изречение прилетает с последней парты, но я даже бровью не веду, когда все начинают смеяться.

— Перестаньте! — классная хлопает ладошкой по столешнице. — Лабуков, за остроумие остаёшься на допы по литературе!

— Да я же…

— Протест отклонён, — Олеся Викторовна поворачивается ко мне и снова улыбается, — расскажи нам о себе, Лиза, — сопровождает свои слова изящным движением руки.

— Вы уже всё сказали. Елизавета Кирьянова. Новенькая, — отзываюсь, поглядывая в окно, — куда мне сесть?

Классная руководительница удивлённо приподнимает бровь, наверняка ожидая от меня чего-то большего.

— Это всё? — киваю. — Займи свободное место. Позже заберёшь у меня все необходимые учебники, а мы продолжим изучать тему.

Я скольжу взглядом по классу и нахожу единственную парту, за которой никто не сидит. Первый ряд. Последняя. Я больше люблю сидеть у окна, но тут выбирать не приходится. С грохотом кидаю рюкзак на стол и со скрипом отодвигаю стул. Не намеренно. Просто так получается. Тело, словно ватой набили. Оно не принимает команды, поступающие от мозга. Сажусь и натыкаюсь на осуждающий взгляд учительницы. Смиренно складываю руки перед собой, делая вид, что внимательно её слушаю.

— Выпендрёжница…

Шепотки слева долетают до ушей быстрее, чем речь учителя. Я стискиваю зубы крепче, чтобы не ляпнуть гадость в первый же день.

— Маршал её на место поставит…

Я достаю телефон из кармана рюкзака и захожу в галерею с фотографиями. Переключаюсь на снимки полностью, игнорируя недобрые взгляды и обсуждения за моей спиной. Плевать. Мне осталось учиться чуть больше полугода. Как-нибудь переживу.

2. 2

«МиР» — местная гимназия с углубленным изучением материала по всем дисциплинам. Называя это учебное заведение школой, я его сильно оскорбляла. Да простит меня её создатель! Так как я до сегодняшнего дня училась в простой школе для среднестатистических детей, все слова учителей пролетали мимо моих ушей и даже не цеплялись за мочки. Я критически отставала по каждому предмету и не знала, какое чудо должно произойти, чтобы ЕГЭ и остальные экзамены не распотрошили мой несчастный мозг. В начальных классах я, как многие, приносила домой лишь пятёрки, потом к ним прибавились четвёрки, а после смерти папы я была стопроцентной хорошисткой, с гордостью ставя себе лишь одну красивую пятёру по изобразительному искусству. В ОБЫЧНОЙ школе. На что надеялась Жанна Павловна, когда запихивала меня в престижное заведение, не понятно. Я точно не порадую её аттестатом с красными корочками. К окончанию последнего урока я уже думала о том, что скорее всего буду довольствоваться справкой о прохождении обучения. Я чувствовала себя крайне глупой среди ребят одногодок, которые смотрели на меня свысока, но с интересом, будто я редкий зверёныш. Их взгляды вызывали мерзкое ощущение в районе живота, и мне всё сильнее хотелось попасть в ванную комнату, чтобы смыть с кожи липкую заинтересованность ребят.