Жаль, что музыкальное сопровождение оказалось не слишком разнообразным. Одни только печальные скрипки ветра и ничего более…

Провал был уже рядом. Здравый смысл подсказывал мне: закрой глаза и не смей заглядывать в этот омут света – но что такое здравый смысл по сравнению с возможностью приобщиться к божественному откровению?

Я понимал, что рискую ослепнуть, но мои глаза, жадные до всего нового, так и липли к запретному зрелищу. Без ложной скромности могу признаться, что за мной числится немало самых разных подвигов, но взгляд в зеницу Светоча навсегда останется одним из наиболее памятных.

Да, это сверкающее чудо не имело никакого отношения к звездам, разбитым, словно чиновники, на семь неравнозначных классов, да, его размеры можно было сопоставить с точкой, но ведь не зря говорят, что самый крошечный бриллиант дороже горы пустой породы. Какие величественные и грозные явления порождал этот малыш – буйные ветры, испепеляющий жар, ослепительный свет, грандиозную небесную воронку!

Хор тенетников прервался (не умолк, а именно прервался на самой высокой ноте), и от головного «пуховика» отделился кокон с мертвецом, на таком расстоянии казавшийся рисовым зернышком.

Он полетел вниз по косой, со скоростью, заметно превышающей нормальную скорость падения, ну совсем как ракета класса «воздух – земля».

Облегченный «пуховик» сразу отвернул в сторону, и поминальная песня грянула вновь. Все пошло как по конвейеру: надрывный куплет, пикирующий покойник, снова куплет, снова покойник – и так далее.

Несчастье случилось в самом конце церемонии, когда я уже начал успокаиваться.

Ветер, до сего момента пусть и резкий, но постоянный, вдруг выстрелил порывом необыкновенной силы. Один из «пуховиков», подхваченный этим вихрем, вильнул шлейфом, совершил в воздухе замысловатый кульбит и, даже не успев освободиться от погребального кокона, завертелся в штопоре.

Притяжение Светоча довершило остальное, и, войдя в провал, тенетник вспыхнул вместе со своим чудесным крылом, разделив тем самым судьбу легендарного Икара. Дальше летела уже не хвостатая комета и даже не метеор, а просто комок огня.

Никто не попытался спасти гибнущего товарища. И то верно – небо не прощает безрассудного молодечества. Зачем множить жертвы, бросаясь на выручку неудачнику?

Похороны тем временем шли своим чередом. Последний кокон, сброшенный в провал, как мне показалось, своими размерами уступал всем остальным. В нем, наверное, находились останки тех, кого крюконос, доведенный коварными вредоносцами до бешенства, буквально растерзал.

Возвращаться довелось против ветра – петляя, лавируя, временами ныряя к самой земле. Хуже того, какую-то часть пути я и мой партнер проделали в положении «вверх ногами» – уж и не знаю, какая в этом была необходимость.

Сами понимаете, что все эти фигуры высшего пилотажа, исполненные без должной заботы о пассажире, мало способствовали отдохновению тела и успокоению духа, что считается главной целью прогулок на свежем воздухе. Таким разбитым, как после путешествия к Светочу, я давно себя не ощущал. Верно говорят: на чужой ковер-самолет не садись.

Кое-как добравшись до своего скромного жилища, я, словно подкошенный, рухнул на пуховую подстилку. Боже, какое счастье ощущать под собой непоколебимую твердь! Клянусь, что никогда не встану с этого места! Так и буду лежать здесь до скончания века!

– Укачало тебя, – посочувствовал вещун, баюкавший на руках яйцо. – Зато кушать нескоро захочешь.

– Если вообще когда-нибудь захочу… – простонал я. – Кажись, у меня что-то в брюхе оторвалось. То ли кишечник от желудка, то ли желудок от пищевода.