Отец наклонился ко мне и тихо произнес в ухо: «Уведи Альбину» и я стартовал, как из пушки. Подлетел к ней, схватил за руку и выволок из кабинета, а в коридоре мы оба перешли на бег и остановились только в пустом и темном школьном дворе. Задыхаясь, мы молча смотрели друг на друга, освещенные желтым сиянием высоких школьных окон. А потом она качнулась ко мне навстречу и обхватила ручками за пояс. А я в ответ неловко обнял ее за плечи и замер, захваченный острым ощущением счастья.

Сердце Алекса скакнуло. Ответила! И его окатило волной адреналина.

Пользователь писал сообщение так долго, что Алекс надеялся увидеть сочинение на полстраницы. Вместо этого на экране появилось:

«Конечно узнала ».

Он посмотрел на этот смайлик, закрыл глаза и представил, как она ему улыбается, и глазам своим не поверил. Просто взяла и ответила! Улыбнулась. А ЧТО, ТАК МОЖНО БЫЛО? Чуть не завопил он и бросился строчить нелепое и неловкое:

«Отлично выглядишь, совсем не изменилась! Как дела?»

Завязался бестолковый разговор. Оба будто не знали, что сказать, с трудом выдавая дурацкие фразы вроде «сколько лет прошло» да «рад, что все хорошо». Она часто отвечала односложно, но Лекс скорее мышь бы проглотил и за провод назад ее вытянул, чем оставил бы любую ее, даже самую тупиковую фразу без ответа. Писал сразу, будто боясь, что она уйдет и перестанет отвечать еще лет на семь. Альбина же могла отозваться через минуту, могла через пять или двадцать пять, но главное отвечала.

«Слушай. Прости, что спрашиваю…»

«С ума сошла? Спрашивай что угодно!»

«Как твои чувства… Ну помнишь, в школе? Я беспокоилась о тебе, ты так пропал. Я надеялась, это потому, что все прошло и ты не вспоминаешь меня плохо».

Лекс замер, перечитал и с тяжелым вздохом спрятал лицо в ладони и потер его, горящее от возбуждения и напряжения. Было понятно, ей не хочется иметь дело с сумасшедшим поклонником, Аль надеется, что он облегчит ее совесть и скажет, что мысли о ней и любовь не мучили его все эти годы. Что она не разбила ему сердце и что он справился, как все нормальные люди, с глаз долой, из сердца вон. Откуда ей знать, что он вообще не нормальный? И даже не начинал.

«Как я могу вспоминать тебя плохо? Я давно перебесился. Юношеский максимализм, гормоны, легкая степень слабоумия, знаешь ли . У меня о тебе только светлые воспоминания».

Даже почти не соврал. Старый сосед по подъезду, мальчик из песочницы, фигура из прошлого. Просто появился, просто любопытный и совсем не имеет намерения врываться в чужую жизнь и чему-то мешать. Наблюдая за тем, как пользователь пишет сообщение, Алекс скрипел зубами. Конечно, на что он рассчитывал? Не нужны ей его чувства, и он сам не нужен.

Лекс сидел и испытывал иррациональное разочарование, как будто ожидал получить в ответ «Слава богу, ты написал! Забери меня скорей отсюда!», а вместо этого вынужден убеждать ее в собственной вменяемости. Впрочем, у нее масса оснований опасаться и даже не поверить ему ни на шиш. Но она поверила.

«Я рада, – пользователь помолчал и добавил: – Я переживала».

Он слегка улыбнулся, испытывая легкий привкус садистического удовольствия оттого, что его, оказывается, не выкинули на помойку памяти, чтоб не вонял, а все же время от времени доставали откуда-то из темного угла, чтобы попереживать.

«Не стоило. Ты светлое, невинное существо, не омрачай свои мысли страданиями человеков».

«Почем тебе знать, что светлое, да еще и невинное? »

Это что-то новое. Не понимая пока, напрягаться или удивляться, Лекс настрочил:

«Вотэтоповорот! Однако за время пути собачка могла подрасти. Черт, так интересно!»