Били меня недолго, а потом поволокли к дыре. Сознания я так и не потерял и теперь с беспощадной отчетливостью понимал: если затащат под землю – хана нам с Лизкой – назад пути не будет.

Спеленатый сетью как младенец, я с трудом мог дышать, не то что сопротивляться. Я был беспомощен, но не боялся, не единой клеткой не единым нервом. Меня охватило яростное отчаянье. Что бы нам с Лизой не уготовили проклятые карлики, не хочу этого знать! Не хочу такого бесславного конца, после того что было и из-за того, чего больше не будет! Не хочу, не хочу, не хочу! Твари, проклятые твари, я убью вас! Перебью всех! И вас и ваших родителей, которые ухитрились выродить таких уродов и ваших детей, маленьких уродцев. Всех!

Завибрировал браслет на левой руке, про который я давно успел забыть. Дрожь перекинулась на руку и поползла от запястья к локтю. От локтя к плечу, делаясь все сильнее. Словно внутри меня кто-то пожег бикфордов шнур и огонек бежал, подбираясь к заряду. Ближе, ближе. Две секунды, одна, пол…

Я взорвался изнутри. Вывернулся наизнанку. Опутывающая меня сеть разлетелась на веревочки, под ней треснула кожа, съеживаясь исчезая. Ее место занимала прочная как сталь чешуя. Кости с хрустом ломались и складывались по-новому. Мое человеческое Я, жаркой волной снесло куда-то на периферию сознания, а его место заняло нечто жуткое, зловещее, чему и имя не подобрать. Одним движением, я (или то, что теперь стало мной) стряхнул с себя карликов и поднялся на ноги. Нет, это уже не ноги, тело продолжало меняться. Конечности обернулись длинными скрюченными лапами, заканчивающимися чудовищными когтями. Лицо вытягивалось, превращаясь в хищную морду с огромными клыками.

Охреневшие от такого поворота карлики, кинулись к своей норе. Я чувствовал мыслишки, мечущиеся в их плешивых головенках… убежать, спастись! Ни на что другое кроме как удирать они уже не были способны.

Коротко рыкнув, одним прыжком перемахнул через эту суетливую толпу, отрезая от спасительной дыры. Еще в полете, ухватил одного из уродцев за голову и слегка сжал. Его череп треснул, как яйцо, между пальцев потекли смешанные с кровью мозги. Меня-человека от такого зрелища начало мутить. Зато я-монстр, развеселился и не преминул повторить удачную шутку с другим карлой, а потом еще с одним и еще, – лопаясь, черепа трещали как гнилые орехи.

Уродцы вместо того, чтобы разбежаться в разные стороны (тогда наверняка, кто-нибудь да выжил), тупо, всей кучей пытались проскочить к своей норе. Тем самым облегчив задачу, ставшему у них на пути монстру – истребить отродья, до последней твари.

А может, чудовище завладело не только моим сознанием, но и чужим? Иначе как объяснить бессмысленное и самоубийственное поведение недомерков?

Войдя в раж, оборотень свирепо метался в толпе уродцев, которых с каждой секундой становилось все меньше. Двадцатисантиметровые когтищи, разрывали тела одним ударом. Кровь хлестала во все стороны, разлетались руки, ноги, головы. Округа оглашалась предсмертными воплями умирающих и победным ревом монстра. Под занавес, парочке недобитых карликов все-таки удалось ускользнуть под землю. Нора бесшумно схлопнулась у них за спиной, выбросив навстречу оборотню облако пыли, мелкой дряни и подземного смрада.

Монстр почувствовал разочарование – последние жертвы сбежали, убивать больше некого, сейчас станет скучно.

Хотя нет… вон под деревом, лежит живой… пока еще живой человечек и вместо того, чтобы спасаться испуганно таращится. Кажется, он связан, поэтому и не убежал. Интересно… какой он на вкус?