— Почему их всех не пересажаете в тюрьму? — Я правда не понимала. Они ведь не один год в лесах и поселках орудуют, выловить что ли нельзя?

— Не так просто это сделать. Прочесать лес и найти одну или две банды труда не составит, но стоит только кого-то арестовать или, не приведи Всевышний, казнить, остальные, а их сотни, звереют. Как это случилось сейчас. Месяц назад была арестована банда Северного леса, — король, хмыкнув, взглянул в сторону двери. — Думаю, ты уже знаешь об этом. И с тех пор налеты становятся чаще, но то, что произошло сегодня вечером – вызов лично мне, и если оставить все, как есть, боюсь, пострадает кто-то еще.

— Делать-то что? — Я уже потеряла суть разговора. Нервничая, села на стул, но сразу же вскочила.

— Я оповещу кого смогу о том, что разбойники Северного леса отбывают наказание не в шахтах. Что они накормлены и одеты, и при желании после отбывания наказания королевство поможет им с трудоустройством.

— А нельзя ли всем так помочь? Тогда бы и разбойников не было. Они ведь не от хорошей жизни воровством промышляют.

— Тина, — Дан усмехнулся и покачал головой. — Разбойничество это образ жизни, а все, что я могу сделать – снизить преступность до минимума благодаря переговорам.

Я молчала. С одной стороны, каким бы мир ни был, видимо, во всех преступность повышена. С другой – я искренне не могла понять, почему нельзя выловить вообще все банды и тогда “звереть” было бы некому. Но, разумеется, если даже правительство не может с этим справиться, то лично мне и думать нечего. Остается только надеяться, что я ни под чье зверство не попаду.

— В общем, я хотел сказать - есть вероятность, что разбойники будут приходить сюда, чтобы проверить, действительно ли осужденные здесь работают. Ни в коем случае не создавайте панику, таверну они не тронут, пока эти, — король снова поморщился и кивнул на дверь, — здесь.

— То есть, когда ремонт закончится и эти уедут, — я, подражая эльфу, тоже кивнула на дверь, — о таверне будут знать вообще все преступники?

— Я обеспечу охрану, а до тех пор пока идет ремонт переживать не о чем.

— Я больше переживаю о том, что однажды утром не проснусь! Кто знает, что этим работничкам в голову придет! — Я перешла на громкий возмущенный шепот.

Дан взглянул на меня и в синих глазах мелькнуло лукавство.

— Боишься?

Я нахмурилась, сложив руки на груди. Представления не имею, в какой позе нужно стоять перед королем, может быть, даже в поклоне, но лично я дел с правителями никогда не имела, так что плевать.

— Они не причинят тебе вреда, думаешь, в ином случае я бы оставил с ними Руи? Он мой единственный казначей, которому я доверяю как себе.

За меня он явно не переживает. Как и за Аро.

— На этих троих клятва, которую они дали перед алтарем.

Я чуть не рассмеялась. Разбойники и клятва? Дан правда верит в “честное слово”?

Его величество устало взглянул на меня и, выдвинув стул из-за стола, сел. Принюхался и осмотревшись, спросил:

— Что на ужин?

— Суп с курицей и кукурузная каша.

Дан повелительно махнул рукой.

— Давай.

Я силилась понять, шутит он или мне правда нужно налить ему тарелку супа. Супа, сваренного не в золотой, а железной кастрюле? В обычную, не фарфоровую, а жестяную чашку?

— Тина, — эльф приподнял одну бровь. — Я иногда уезжаю на военные полигоны на несколько недель, ты правда думаешь, что я не приучен к простой еде?

Я удивилась еще больше, но виду не подала. С сомнением косясь на его белые пальцы с аккуратно стриженными ногтями на руках, не знавших труда, положила в одну чашку кашу, в другую налила суп. Мгновение подумав, в железную кружку налила молоко.