– Ну захвалил ты нас… и что?

– А то, что именно таких вот людей эти загонщики и забирают. Скольких они забрали из нашей страны за годы? Десятки тысяч? Больше?

– Ну… у нас людишек миллионы.

– Миллионы – согласился я.

– И дельных среди них немало.

– Немало – снова подтвердил я – Но это ведь не повод махнуть рукой и простить. Я вырос в умирающей деревне. В те годы, когда из деревень повально бежали все подряд – у кого были силы или у кого было куда. Преимущественно оставались только старики. Они помогали друг дружке выживать.

– Слышал о таком. Грустное дело.

– В нашей деревне был один мужик Гришка. Я тогда еще пацаном был. Но знал его хорошо – да его все знали. Он был единственным, кто занимался делами деревни. Разбирался с оборванными проводами электропитания, заставлял чистить зимой дороги от снега, помогал чинить заборы, не забывая при этом о собственном немаленьком хозяйстве. Он был человеком дельным. Мастеровитым. Всего один такой человек даже не на одну, а на две расположенные рядышком умирающие деревни – и он в одиночку тащил все это на себе. Всего один человек из тех, кто не просто сидит на заднице и ругает власти, погоду и бога, а что-то делает самостоятельно. А потом Гришка пропал. Исчез бесследно в один из ранних осенних дней. Машину его нашли позднее на дороге – старый уазик в полной исправности. А Гришка пропал. Его так и не отыскали – даже мертвого тела. Легенд о его исчезновении ходило немало, но главное – следующей же зимой вымерла половина дальней деревушки и треть нашей.

– Потому что Гришки больше не было?

– Да – согласился я, туша сигарету – Потому что Гришки больше не было. Пропал всего один дельный человек… и случилась локальная катастрофа с десятком смертей. До кого-то просто не доехала скорая, кто-то не смог заготовить дров, кто-то еще по какой-то причине… И я вот вчера задумался – а не сюда ли Гришка угодил тем ранним осенним деньком? Может подобрал по дороге какого-нибудь серенького улыбчивого грибника…

– Все может быть… Я понял твою мысль, Охотник. И я понял твою злость. Нельзя выбирать изюм из булки, да? Ешь целиком. А лучше вообще не трогай – булка то ведь не твоя, а чужая.

– Деловитые, стойкие и предприимчивые люди, как мы теперь обобщили все эти качества характера и души… они важны для любой страны – медленно произнес я – Они те самые, кто реализует на практике грандиозные замыслы кабинетных умников. Они те самые, кто воспитывает таких же как они сами детей, уча их крепко стоять на ногах и быть независимыми. Это целая прослойка нашего общества и из-за иноземных ублюдков она стала тоньше. А ведь эти исчезнувшие люди занимали какие-то места в обществе – возможно важные. И кто занял освободившееся место? Умеющий красиво врать, но ничего не смыслящий в реальности и не любящий впахивать улыбчивый паренек, начитавшийся книг о мотивации и продуктивности? Ну да… так мы далеко пойдем…

– Они далеко пойдут – поправил меня внимательно слушающий Тон Тоныч – Мы то теперь тут. Слушай, Охотник… а как вообще там люди живут? В целом…

– В целом? Да как в тетрисе, в то же время играя в фальшивые фермы и домострой.

– Чего-чего? Вот что ты этим хотел сказать? Про тетрис знаю – у нас даже есть такая портативная штука с экраном и игрой. Тетрис это где разные фигурки падают сверху и надо успевать их раскладывать как положено, чтобы тебя не завалило.

– Вот-вот – кивнул я – Так люди и живут в тетрисе под названием «жизнь», пытаясь в последний миг хоть как-то разгрести валящиеся на их головы проблемы. А чтобы успокоиться, в редкую свободную минутку строят не принадлежащие им цифровые замки, ходят на свидания с ненастоящими женщинами, поливают эфемерные цветы и собирают несуществующие урожаи на виртуальных фермах.