Далее, чтобы не утомлять читателя иностранным языком, приведу уже перевод беседы:

– Мы приехали из Zaslavl.

– С какой целью?

– Нашему сто семьдесят третьему отдельному саперному батальону приказали привести в порядок Старую Дорогу (шоссе Молодечно – Минск). Местные жители сообщили, что здесь мы можем достать Terpentin[20]. (Тотен не знал этого слова, но я, как химик-органик по первому образованию, знал.) Он нам нужен для проведения покрасочных работ. Лейтенант Баер, он ехал в первой машине, для охраны взял с собой все наше отделение. Мы также должны были установить возможность использования этой смолокурни для нужд наших войск.

– Когда в части ожидают вашего возвращения?

– Не раньше восемнадцати ноль-ноль.

Я бросил взгляд на часы, стрелки показывали половину второго.

– Какие еще ваши подразделения находятся в командировках? – Я поймал вопросительный взгляд командира и сделал ему успокаивающий жест рукой. Мол, все в порядке.

– Господин офицер, я всего лишь солдат… – Казалось, что этот долговязый немец сейчас заплачет.

– Sie lugen! Antworten[21]! – гаркнул я, использовав почти весь свой небогатый словарный запас.

Немец вздрогнул и продолжил:

– Я не знаю, господин офицер, я правда не знаю! Я только слышал от приятеля из второго взвода, что завтра они должны поехать в поселок Boubli, чтобы подлатать там мост. Он говорил, что его немного повредили во время наступления – местами сожгли настил, а потом повреждений добавили проходящие колонны. И еще он говорил, что они там будут осматривать бетонные укрепления русских.

Я бросил выразительный взгляд на Фермера.

– Как зовут командира этого взвода?

– Обер-лейтенант Бронски.

Повернувшись к командиру, я спросил:

– Саш, вы еще его потеребите, а то я что-то подустал, да и в деревню собираться надо, за хавчиком.

– Да, конечно, иди. Неплохо у тебя вышло для первого раза.

На дворе Бродяга заканчивал доделывать фугасы. Увидев меня, он махнул рукой, подзывая:

– Тоша, ну как там успехи?

– Все путем. Раскололся. Но вот связанных бить не могу, не мое это.

– «Надо, Федя. Надо!» – процитировал Бродяга старую комедию

– Да знаю, что надо, но воротит. Но я его и так уболтал. Да, чуть не забыл, как ты думаешь, в чем мне в деревню пойти? В «камке», я думаю, не стоит.

– Точно, не стоит. О, я, когда с рацией возился, на чердаке хламиду холщовую нашел. Она немного смолой заляпана, так я думал как растопку использовать. Сходи возьми.

В сарае я встретил Люка, который, следуя старому солдатскому правилу, отдыхал – пока можно.

– Ну что там слышно? – поинтересовался он.

– Немца разговорили.

– И что сказал интересного?

– До вечера их не хватятся.

– Эт хорошо. Эт приятно. Работать когда будем?

– Я думаю, вечерком. Сначала с окруженцами вопрос решить нужно.

– А чего там решать. Их обучить мальца, и в бой.

– Не все так просто. Они по уставу партизанить могут только в самых-рассамых случаях.

– Дикие люди – дети гор!

Определенно мои друзья – большие поклонники Гайдая.

– А ты что делать собираешься? – продолжил Люк.

– В деревню с Казачиной пойдем. За хавчиком. Вот только на что менять – ума не приложу.

– А на это! – В руках у Люка появились старомодные наручные часы.

– Откуда дровишки?

– Да еще вчера, когда тех немцев прятал, – с документами отжал. Не с Джи-Шоком же на руке рассекать.

– Верно. Угости сигаретой, я свои в штабе оставил.

Мы закурили Санин «Беломор». Не удивляйтесь, он всегда его на выезды берет. Привычка такая у человека.

– Ты как себя чувствуешь? – вдруг спросил Люк. – Не кошмарит?

– Нет. А что, должно?

– Вообще-то да… У нас с командирами все-таки опыт какой-никакой есть, а вот вы…