– Кто знает заклинание от головной боли? – с нескрываемой надеждой поинтересовалась она.

Эльф-блондин в среднем ряду неуверенно поднял руку. «Сам плывёт в сети, – обрадовалась Лекса про себя. – Хоть какая-то польза будет. И ауру изучу, и от похмелья избавлюсь».

– Иди сюда, перед всеми наложишь. Вам, молодёжи, пригодится.

Ушастый блондин не торопясь спустился по ступенькам между рядами, явно наслаждаясь всеобщим вниманием. «Тщеславие не к лицу целителю», – мысленно поцокала языком Лекса.

Эльф, рисуясь, взмахнул кистями рук, выплетая замысловатые морозные узоры. Когда он решил, что рисунок готов и заряда хватит, подался вперёд, намереваясь стряхнуть заклятие на преподавателя.

– Ты меня убить решил? – отшатнулась Лекса.

Голубоватые переплетения на руках эльфа дрогнули.

– Смотри. У человека вектора должны быть направлены не вверх, а в сторону.

Лекса перевернула плетение прямо в воздухе, и концентрация Ланивиэля не выдержала подобного издевательства. Узор рассыпался с неслышным звоном-вибрацией мелкими искрами.

– Ну, ты меня понял, теперь повтори заново, чтобы все видели.

– А что видели? – переспросила полненькая девушка с передней скамьи.

Судя по всему, после невольного заступничества Лексы она чувствовала себя свободнее с преподавательницей и меньше остальных стеснялась задавать вопросы.

– Вы что, не видите чужие плетения? – изумилась Лекса.

Нестройный гул подтверждения был ей ответом. Она устало потёрла виски, борясь с подкрадывающейся обратно болью.

– Чему вас тут вообще учат... – пробормотала она недовольно.

Как можно вообще объяснять теорию магии, не видя базовых узоров? Разве что на доске рисовать. Тёмные, тёмные люди. И ленивые к тому же.

Бедные дети.

Опять ей придётся мир спасать.

– Значит так, делитесь на пары, я объясню, что делать. Нет-нет, однотипных пар не надо! – Лекса замахала руками на вновь привычно скучковавшихся эльфов. – Будем заодно отрабатывать и межрасовые различия в плетениях. Так что разбредаемся и ищем себе объект для эксперимента.

Эльфы дружно скривились, но послушно разошлись.

Занятие проходило в тишине. Время от времени раздавалось раздражённое бубнение – это у кого-то не получалось. Или тишину разрезал восторженный вопль. Всё понятно, свершилось.

Пухлая девушка, стоявшая в паре с одним из вампиров, неуверенно подняла руку.

– А я не только свечение, я ещё и линии внутри человека вижу. Это что?

Лекса нервно дёрнула уголком рта.

– Поздравляю, ты будущий целитель. Можешь соответственно выбирать факультативы.

На задних рядах загудели. Мало кому, кроме стихийников, так везло – сразу понять своё направление.

Разделение на специализации шло только на втором курсе. Весь первый курс изучали азы магии – преимущественно теорию. На втором распределяли – в основном согласно успеваемости. Ну и личные предпочтения, конечно же, учитывали.

Главный вопрос дня они хотя бы решили.

Головная боль у Лексы прошла.

7. -6-

Веста

Новости в Академии распространялись быстрее молнии. Неудивительно, что к вечеру того злополучного дня соседка была в курсе не только где сидела за обедом Веста, но и почти всей биографии эльфийской компании – настоящей и додуманной.

Фаринель и Рандиэль были признаны женским коллективом душками и лапочками, потому что общительные и весёлые. Ланивиэль считался букой и хамом, потому что осадил саму Аринну. Парни всех троих презирали, считая женоподобными дохляками. То, как дохляки на факультативе разбросали десяток мавок, не вспотев, ими как-то игнорировалось. Нет косой сажени в плечах – значит, дохляки. Чего уж тут.