Пилот оказалась вполне ничего – довольно грамотная. Красивая, к сожалению. Бобби вокруг нее уже увивается, и наверняка и доктор примется, как только осмелеет. Команде такое соперничество на пользу не пойдет, но тут ничего уже не попишешь. Не паранджу же на нее надевать. Хотя азарт Бобби это бы еще скорее раздраконило. Даже биологу целый месяц проходу не давал, а она-то четко дала понять – на Земле ждет жених, шуры-муры не интересуют. Хотя и у лейтенанта Кипеловой, вероятно, есть жених, при ее то модельных данных. Стоит, наверное, намекнуть Бобби, может, сбавит обороты.

Однако больше всего Стивена тревожил доктор. Весь из себя интеллигентный и правильный. Ширинку, похоже, с ножом и вилкой застегивает. У таких принципы идут впереди здравого смысла. Так и жди, что начнет доносы строчить руководству. Надо с ним держаться поаккуратнее. Нельзя Стивену рисковать, один чих ни в ту сторону – и вообще на гражданке окажется. Был капитан с наградами и знаками отличия, да сплыл. Сиди теперь на катере с молодняком…

За всеми этими раздумьями Стивен не заметил, как наступило утро. Позавтракав и набросав заданий экипажу, он удалился в каюту и погрузился в тревожный сон, для которого, казалось бы, нет оснований.

Глизе 667 Ce перед посадкой облетели четырежды по разным орбитам. Визуально никаких отклонений от ее архивной карточки обнаружено не было. Более детальные исследования предстояли завтра, пока же катер летел ощутимо снизившись, так чтобы все могли полюбоваться видами.

Мира, например, как завороженная, не отрывая взгляда, смотрела на стоянку карликовых йети вдоль морского побережья. Крайне забавные белые зверьки, размером с крупную кошку, больше всего они напоминали прямоходящих панд с маленьким носиком пуговкой, круглыми глазами и крайне подвижными, гнущимися на все лады ушками. Животные занимались своим делом – ходили, чесались, спали, дрались, и все это напоминало оживший мультфильм.

Неожиданно от берега отломился небольшой кусок льда и начал отплывать в открытое море. На нем оставалось особей десять – двенадцать, которые стали бегать взад и вперед, суетиться, но сунуться в воду и поплыть к берегу не решались. Остальные же сородичи словно и не заметили начавшей разыгрываться драмы.

– Надо их как-то подцепить и отогнать к берегу, – тревожно подала голос Мира, поворачиваясь к капитану, – я могла бы…

– Ничего с ними не случится. Это их родной ареал, и мы не должны вмешиваться в естественные процессы, – сухо ответил капитан и добавил, – вылетаем к поляне, которую раньше отметили, там расположимся на ночевку. Завтра предстоит много статистической работы, так что следует выспаться, чтобы не напутать с цифрами.

– Но они же погибнут! – возмутилась пилот и свирепо зыркнула по очереди на каждого члена команды.

Марлен закивала головой:

– Йети – да, они не плавают.

Доктор растерянно пожал плечам и посмотрел на капитана. Боб вообще, как будто пропустил разговор мимо ушей. Капитан же чуть повысил голос и, буравя девушку взглядом, произнес с нажимом:

– Я недостаточно четко отдал приказ?

Мира поджала губы. Все внутри нее клокотало от гнева и несправедливости, но катер начал набирать высоту и взял курс на потенциальную стоянку. Приказы, как известно, не обсуждаются.

Ужин прошел в тишине и даже Боби не сыпал своими пошловатыми остротами. Мире казалось, что решением капитана подавлена не только она, однако все промолчали. Стивен Браун объявил отбой и в кабине на ночное дежурство пилот осталась в одиночестве. В катере было тепло и безопасно, а бедные маленькие йети сейчас там, неизвестно где, посреди моря на льдине ютятся. Сколько они там смогут продержаться? А если их так никуда и не прибьет ветром? Девушка устала себя изводить сомнениями, и постепенно их место занял вполне реализуемый план. Но для его воплощения ей непременно нужен сообщник. Выбор пал на Марлен: во-первых, она с ней пока ближе всего познакомилась, во-вторых, та точно зверолюбива и в-третьих, она гражданская, значит, меньше других рискует огрести крупных неприятностей.