Вчерашняя выпускница выдохнула, взяла себя в руки и молча продолжила подъем. Два года. Надо продержаться только два года!

… Стивен Браун вошел в свою каюту, поставил чемодан и устало провел ладонями по лицу. Он почти год командовал патрульным катером и надеялся, что его хотя бы тут уже оставят в покое. Но девочка-пилот не могла быть простым совпадением. Нет, против пола капитан ничего не имел, не так мало женщин пилотов, причем со званиями и наградами. Но эта же только после академии! Еще и с красным дипломом на его голову! Знает он эту категорию – считают, что самые умные, все строго по положениям, а чуть ситуация в учебник не укладывается, то все, полный ступор. Сейчас еще до всеобъемлющего счастья пришлют медичку девочку-выпускницу и трындец. Какой рейс с таким бабьим батальоном?!

Старт у катера уже через несколько часов, а с врачом ситуация по-прежнему подвешенная. Оно и понятно – кому захочется в патруль? Сейчас вот в списке команды появилась-таки фамилия Ка́пель. И больше ничего. Вот и думай, какого этот медик пола. Ну вот, не приведи господи, напорются на пиратский форпост, и что он станет делать? Капитан недобро пнул неразобранный чемодан под навесную койку и, выйдя в коридор, нос к носу столкнулся со стильно одетым молодым человеком в сером костюме-тройке.

– Вы что тут делаете? – возмутился Стивен. – Это, вообще-то, режимный объект. Кто вас пропустил?

Ну правда! Сил нет как достали эти коммивояжеры! То дешевую межпланетку, то списать кредиты, а то и вступить в церковь какой-нибудь Вселенной Добра предлагают. Вот, ей-богу, как крысы! Везде пробираются.

– А… это же катер М184?

– Это военный патрульный катер! Покиньте сейчас же помещение!

– То есть как? – растерялся парень. – Я к вам… распределен.

И сунул Стивену в руки карточку паспорта.

– Капель Игнат Петрович, – вслух прочел капитан и слегка смутился. – Что же сразу не сказали. Ваша каюта под номером пять, располагайтесь. Планерка будет после того, как ляжем на основной курс.

Мира сонно потянулась в своей каюте и надела пижаму. Первые сутки полета прошли вполне штатно. Капитан провел планерку, если сказанные им четыре фразы можно было так назвать. Дундук он вообще – представился, выдал всем допуск к корабельной базе данных, сообщил, что должностные инструкции, график полета, дежурств по камбузу и ночных постов выложены там. Погрозил заснувшем на вахте тремя нарядами на кухне вне очереди с полной ее уборкой, и бросил напоследок:

– Заданий много, надеюсь, сработаемся.

Никакого знакомства с коллективом, индивидуальных собеседований, командообразующих мероприятий, что там еще принято в подобных случаях? Как будто ему совершенно все равно, с кем он полетит. И еще это абсолютно не читаемое выражение лица. Бабушка почему-то смешно называла такую мимику «покерфейс». Вообще не поймешь, о чем думает – доволен ли, или злится. Но начальство, как известно, не выбирают.

Дальше Мира вытащила комм и по давней привычке открыла в нем личный дневник. Когда-то на первом курсе им рекомендовали вести такой для эмоциональной разгрузки. Девушка попробовала и пристрастилась.

«Отлетала нормально, – скупо записала она. – Держим курс на Глизе 667 Ce. Ориентировочное время прибытия завтра в 19.22 по корабельному времени. Теперь я тоже одна из «попугаев» (и грустный смайлик). Хотя Бобби гордо называет наш экипаж «Патрулем оранжевого сектора». Бобби вообще прикольный. И довольно симпатичный. Когда в форме. В повседневной одежде у него чудовищный вкус»…

…Стивен взял первую ночную вахту на себя, чем вызвал нешуточное удивление среди экипажа. Естественно, все промолчали, но он отлично считал это и по глазам. Капитаны, даже на таких маленьких суденышках крайне редко подобным утруждались. Но у Брауна был какой-то пунктик – хочешь, чтобы команда тебя уважала – сведи все личные привилегии к минимуму. Тем более, он все равно собирался поработать с документами.