Велена молниеносно подхватила кнут, брошенный валяться на кресле, и ударила им туда, где должен был стоять Норен.

Только потому, что крылатый ждал этого с самого начала, он успел отскочить и, перекувырнувшись, оказаться около стола. Он схватил нож, лежавший около тарелки Велены, и, зигзагами уходя от ударов кнута, следовавшими один за другим, в три скачка оказался около патрицианы. Если бы его левая рука работала чуть лучше, чем никак, возможно, он бы выбил ею кнут из рук хозяйки и всадил нож в открытое в разрезе рубахи горло. Однако вместо этого Норен обнаружил, что, и без того отбросив кнут в сторону, Велена перехватила его удар, а свободной рукой развернула его спиной к себе.

Пока Норен молча пытался вырваться, Велена произнесла:

— Отлично, — и спокойствие её голоса внезапно передалось убийце, будто ледяная вода, смывающая ярость и безумие, застилавшие глаза. Он расслабил руку, подчиняясь воле энтари, и та мгновенно отпустила его.

— Я, кажется, придумала, для чего ты мне пригодишься. Садись и я расскажу.

Патрициана выпустила пленника, и Норен инстинктивно сделал шаг в сторону, на ходу поворачиваясь к ней лицом. Он понимал, что бой проигран, но побороть привычки, выработанные годами обучения, не мог.

Велена смотрела на него. Насмешка исчезла из зелёных глаза, и теперь Норен, к собственному удивлению, видел в них тревогу. Эта тревога не имела ничего общего со страхом смерти, который Норен не раз видел в чужих глазах.

Этот взгляд зачаровывал его, сковывая ненависть не хуже уверенных рук. «Что за руна даёт ей эту власть?» — снова подумал Норен и отвёл глаза.

8. Глава 7. Ужин

Всё ещё тяжело дыша, Норен подошёл к столу и опустил на полированную поверхность нож.

— Не надо, — остановила его Велена, — пусть будет у тебя. Тебе понадобится оружие.

— Но… — Норен хотел сказать, что оружие у него уже есть, но осёкся на полуслове. Хейд дала ему одежду — изысканную и дорогую, но поношенную, как и весь этот особняк. И Хейд предлагала ему кинжал — с наградной гравировкой на лезвии и рукоятью, которая стоила больше, чем все остальные её подарки вместе взятые. Непохоже было, что тот — другой нож — мог бы принадлежать Хейд…

Норен помотал головой, отгоняя несвоевременные мысли.

Он нерешительно опустился на стул напротив патрицианы — Велена уже заняла своё место.

Отрезал себе кусок бараньей ноги, лежавшей на самом большом подносе, и, отделив от него маленький кусочек, без аппетита запихнула в рот. Потом посмотрела на Норена и его пустую тарелку.

— Простите, — сказал крылатый, старательно контролируя интонации, — я давно не был в обществе и плохо помню, как вести себя за столом.

— Это плохо, — задумчиво сказала Велена, прожевав мясо. — Обычно у рабов твоей расы отличные манеры.

Норен резко выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы и сжал пальцами столешницу, так что костяшки побелели.

— Так выкиньте меня на улицу. Разве не так энтари поступают с неудачными покупками?

Велена прожевала ещё один кусочек мяса и спокойно ответила.

— Во-первых, я тебя не покупала. Ты — подарок дорогого мне человека и мне придётся сохранить тебя, хотя бы на некоторое время. Во-вторых, даже собаку можно научить выполнять несложные трюки. А я — умелая дрессировщица. И, в-третьих, у меня появились на тебя кое-какие планы.

Велена покрутила в пальцах фужер, сквозь тонкий хрусталь наблюдая за реакцией крылатого.

— Забавно, — сказала она наконец, — такой хладнокровный и безразличный, но под маской спокойствия бушуют ураганы. За тобой интересно наблюдать.

Норен медленно вдохнул и так же медленно выдохнул.