Николас снял нож, ринувшись спиливать сеть, платье – только что не кожу. В груди стало тесно – словно она вот-вот лопнет – от желания вдохнуть. Освободив девушку, Николас обвил ее руками и толкнул их обоих наверх, из последних сил и чувств неистово молотя ногами.

Вырвавшись на поверхность воды, Николас жадно втянул несколько глотков соленого воздуха, закашлявшись водой, которой нахлебался, желудок трясло от незнакомого ему ранее приступа страха. Юноша поднес руку к ее щеке, по-прежнему молотя ногами, чтобы удерживаться на поверхности. Дрожь ужаса пробежала по его спине, когда он почувствовал, насколько холодна ее кожа.

Голос Холла прогудел над остальными:

– Ник! Хватай веревку!

Он ловко поймал петлю и обмотал вокруг них обоих. Преодолевая скользкий страх в животе, строго заговорил с девушкой:

– Вы не умрете, – приказал он ей. – Я категорически запрещаю. Не на моем корабле, слышите меня?

Потеряв эту девушку, он потеряет все.

– Раз-два – дружно! Раз-два – дружно! – командовал Холл. – Уже почти!

Николас поддержал ее рукой за спину, пока их подтаскивали на уровень фальшборта, и повернулся, чтобы упереть в него ноги, защищая от ударов. В чем дело, почему она сбежала? А эта кровь… она ее?

Его плечи сжало с полдюжины крепких рук, и их с девушкой втащили на палубу корабля.

Николас откатился как раз вовремя, чтобы не приземлиться на нее. Голова отскочила от грубой древесины с резким треском, на одно жуткое мгновение в глазах все потемнело.

– Помощник врача позаботится о ней, – перед Николасом всплыло лицо капитана Холла.

– … деваха-то откинулась? – спросил кто-то.

Николас дрожал, как флаг в шторм, но заставил себя сосредоточиться на ритмичном чередовании хриплых вздохов и выдохов. Вокруг маячили взволнованные перепачканные лица матросов обоих кораблей, все с болезненным интересом сновали вокруг девушки. Зрелище заставило мужчин забыть свои распри, а его экипаж забыл о том, что должен был держать пленных в трюме.

Движение отвлекло его от этой мысли. Глаза метнулись туда, где маленькая фигурка в темно-синем сюртуке встала на колени рядом с девушкой, с усилием надавливая на ее живот руками. Простая свежая одежда; темные волосы идеально зачесаны назад и собраны в хвост на затылке; лицо как у ребенка – Николас не доверял никому, кто мог оставаться таким чистым на корабле посреди драки. Это говорило о малодушии.

– Полегче, Ник, – сказал Холл, помогая ему сесть, – это всего лишь помощник врача на этом корабле.

– Где Филипс? – требовательно спросил Николас. – Или врач этого корабля?

– Филипс пошел в трюм, чтобы позаботиться о тамошних. Их врач лишился нижней половины туловища. Боюсь, он не сможет выполнять свою работу – слишком занят умиранием.

Николас покачал головой, отказываясь верить, что за девушкой будет ухаживать ребенок.

– И давно он из ходунков вышел? Год?

Капитан Холл приподнял бровь:

– Держу пари, так же давно, как и ты.

Николасу не понравилась бесцеремонность, с которой юнец разрезал и распахнул ее платье…

– Вижу, даже не потрудился снять обувь и чулки, – продолжал капитан, штормово-серые глаза сверкали от удовольствия. – Сиганул, словно гончие дьявола наступали на пятки.

Николас сердито посмотрел на Холла, прекрасно чувствуя мокрые чулки и безнадежно раскисшие ботинки.

– Я и не знал, что теперь позволено давать леди утонуть.

Его слова были забыты, когда Николас краем глаза уловил движение. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как помощник врача поднял кулак и с размаху опустил его вниз – ей на живот.

– Сэр! – Николас, покачиваясь, вскочил на ноги. – Как вы смеете?