– Она ранена, – резко сказал Николас. – Какого черта она делает?

Девушка повернулась в сторону Николаса, словно услышав его слова.

Он должен был кинуться вперед и выхватить ее из этой мешанины крови и насилия, но казалось, всю палубу… да что там – весь океан сотрясло громом. Капитан Холл наткнулся на него, удивленно заворчав.

Девушка попятилась от них, пока в конце концов не врезалась в фальшборт, идущий по краю палубы, и отступать стало некуда. Ее глаза заметались, потом остановились на ближайшем гарпуне. Не раздумывая, она схватила его с палубы, закричав:

– Отойдите от меня!

Стоило Николасу увидеть ожесточенное выражение ее лица, когда она в отчаянии взмахнула оружием, как его тело внезапно почти болезненно сжалось. Густые волосы белого золота, густые брови, глаза с почти кошачьим разрезом. Длинный нос, уравновешивающий благородный изгиб губ. Узнавание накатило на него, словно тягучий теплый мед. Она была, одним словом…

Нет. Ничего подобного, не сейчас. Опасные мысли. Но он мог оценить, что она, очевидно, была бойцом, – хотя казалось, сама себе удивлялась, беспокойно глядя то на оружие в руках, то на два десятка пялящихся на нее мужчин. Последние нерешительные драки стихли на полувзмахе, сменившись оторопелым потрясением от ее неожиданного выхода. Резонно, подумал Николас. Один вид ее, окровавленной и свирепой, словно королева на поле боя, казался чуднейшим. Он говорил с самой его кровью, заставляя ту петь о своих секретах. Она была…

Работой. Николас покачал головой, затаптывая пламя, охватившее его грудь. Оплатой задолженности за оказанные услуги.

Резкий оглушительный треск пробился через слабый гул в ушах; взгляд Николаса метнулся вверх, к корме. Бизань-мачта, как он и опасался, наконец сломалась под тяжестью собственного веса.

Время замедлилось. Николас закричал, скорее испуганно, чем предупреждающе, когда дерево раскололось и паруса рухнули друг на друга, затрепетав в агонии. Ванты, поддерживавшие мачту, лопнули, словно их срезал сам Господь, и все вместе: брамсель, стеньга, такелаж, металлические скобы – рухнуло на них.

Николас побежал.

Моряки, увернувшиеся от сотрясшей палубу мачты, не успели отскочить от клубка парусов и вант. Капитан Холл проревел:

– Девчонка! Найдите девчонку!

Матросы обоих экипажей набросились на обломки с топорами и мечами, прорубаясь сквозь них, ища под завалами. Николас не дал себя обмануть. Она стояла рядом с тем местом, где мачта врезалась в фальшборт, но не на ее пути. Ее не задело, только отшвырнуло назад…

Юноша перегнулся через леер, вглядываясь в темную воду между корпусами двух кораблей, и – да, там разглядел белое кольцо, означавшее, что что-то упало, ударившись о поверхность, и быстро пошло ко дну.

– Ник! – услышал он крик капитана, уже сбросив сюртук, жилет и прыгая в море.

Ледяная вода вобрала его, украв дыхание. Солнечный свет пробивал толщу воды, бросая теплые отблески на обломки и тела, медленно погружающиеся на дно океана. Николас тут же подумал об акулах.

Однако здесь было достаточно мяса, чтобы эти твари наелись, прежде чем захотели бы попробовать его на вкус. С этой не слишком утешительной мыслью моряк нырнул глубже. Холодная вода жгла мышцы; он увидел ее, прежде чем успел вознести молитву о помощи.

Должно быть, обессилев от борьбы на палубе, девушка теперь неуклонно погружалась вниз, вялая, словно водоросль, подхваченная течением. Он сразу же увидел, в чем беда. Ее ноги и платье запутались в сетке, обмотавшейся вокруг тяжелого обломка корпуса, руки поднялись над головой, словно по-прежнему тянулись к поверхности.