– Я ему говорю: музыка твоя – это все говно. Они же ничего своего не придумывают, только копируют. Мэрилин Мэнсон – это Элис Купер. Техно – тот же Крафтверк. А «Ар-энд-Би»…

– Айзек Хейз.

– Точно! Тырят чужие песни и выдают за свои!

– А на что Фифи жил?

– На то, что подадут. Как и я.

– В Бордо?

– И в Бордо, и в других местах. Слышь, а у тебя еще выпить нету?

Анаис достала из сумки вторую картонку. Рауль высосал ее за долю секунды. На сей раз он не рыгал, но Анаис испугалась, как бы он не напрудил в штаны. На нем было пальто из ломаной саржи, но до того замызганное, что рисунок ткани уже не просматривался. Штаны от спортивного костюма от грязи стояли колом. Из-под стертых до корда сандалий выглядывали черные голые ноги. Анаис старалась не дышать носом, хотя на всякий случай смазала ноздри пахучей мазью «Vicks Vaporub».

Рауль размахнулся и запустил опустевшим пакетом в стену камеры. Анаис поняла, что надо ковать железо, пока горячо.

– Пару дней назад Фифи говорил тебе про ангела…

Рауль забился в угол, сел на пол и, дергая плечами, принялся чесать спину – точь-в-точь животное.

– Ха, ангел! – хмыкнул он. – Мужик пообещал дать ему ангельской пыли.

Убийца. Наконец-то разговор подошел к сути дела.

Анаис наклонилась к Раулю и, отчетливо произнося каждый слог, спросила:

– Он хорошо его знал?

– Не-а. Только познакомились.

– Что именно он тебе о нем рассказал?

– Что тот отправит его на небеса. И почему-то все время болтал про какого-то святого Юлиана…

– Святого Юлиана Странноприимца?

– Ага, про него самого.

– А почему?

На Рауля снизошло озарение.

– Фифи в школе мало учился, но эту легенду он хорошо запомнил. Один принц по ошибке убил своих родителей. Убежал из дому и стал на реке перевозчиком. И вот однажды приходит к нему прокаженный и просит перевезти через реку. Юлиан его принял, накормил и согрел своим телом. И тогда прокаженный взял его с собой на небеса. Потому что это был Иисус Христос. Так вот, Фифи болтал, что этот ангел и к нему пришел. И что он отправит его прямиком на седьмое небо…

– Почему он вспомнил именно эту легенду?

– Потому что его ангел тоже был прокаженный.

– Прокаженный?

– Ну, у мужика вся рожа была замотана тряпками.

Анаис попыталась воочию представить себе, как все это происходило. Человек с закутанным лицом знакомится с Филиппом Дюрюи. Предлагает ему небывалый кайф. Парень начинает размышлять над личностью доброхота, и его воображение подсказывает ему разные версии, в том числе совершенно фантастические. Любопытно, попала ли их беседа хоть на одну из камер наблюдения?

– Когда ты виделся с Фифи в последний раз, что точно он тебе сказал?

– Что вечером у него встреча с прокаженным. И что они вместе переправятся через реку. Хрень полная.

– А где они должны были встретиться?

– Не знаю.

– А ты где с ним виделся?

– На набережной. В районе Сталинградской площади. Фифи чуть из штанов не выпрыгивал, до того ему не терпелось бежать к этому типу.

– В котором часу это было?

– Не помню. Ближе к вечеру.

Анаис не собиралась упускать ни одной детали:

– У Фифи есть собака?

– А как же! Как у каждого бомжа! Слышь, а у тебя еще бухло есть?

– Нет. Как зовут собаку?

– Мирван. В честь грузинского святого. Говорю же, Фифи – малый с приветом.

– Собака в тот вечер была с ним?

– А то!

– А после этого ты где-нибудь видел его собаку?

– Не-а. Ни псину, ни самого Фифи.

Он говорил все тише. Заряда энергии хватило ненадолго. Глаза у Рауля погасли. Возможно, новая доза горючего оживила бы его, но запасы Анаис иссякли. Она выпрямилась, стараясь не коснуться невзначай осевшей перед ней груды грязи.