Я приподнялась на локтях и посмотрела на свою несчастную конечность, пошевелила, повертела и так и этак. Не осталось никаких следов: совершенно ровная здоровая кожа.

Зато Алекс шумно выдохнул и сел прямо на пол у кровати, спрятал лицо в ладонях.

Я вскочила и бросилась к нему, ругая себя почем свет. Это ж надо, ногу она лежит разглядывает! А он, мало того, что опять перенес двоих, так еще и вылечил. И, сомневаюсь, что на исцеление такой травмы ушло столько же энергии, как на припухшую губу в прошлый раз.

— Алекс… — Я осторожно коснулась его плеча. — Я могу чем-нибудь помочь?

Головы он не поднял, зато ответил:

— Можешь… Помолчи, пожалуйста…

Я тут же захлопнула рот, поискала глазами место, куда бы себя деть, и, не найдя ничего лучше, бессильно опустилась на край кровати. Сняла второй сапог.

Чувствовала я себя виноватой.

Прошло минут пятнадцать. Я уже успела посидеть, побродить по комнате, вскипятить чайник и снова посидеть.

Алекс так не поднимался, сидел на полу, подтянув колени к груди и упершись в них тыльной стороной ладоней, в которых спрятал лицо. Может, уснул? Я не решилась беспокоить.

Внезапно поймала себя на мысли, что боюсь того, что он скажет, когда придет в себя и восстановит запас потраченной энергии. Забавно, как несколько дней могут столько для тебя изменить. Я никогда не была зависима от чужого мнения, просто делала то, что считала нужным.

А ведь я на самом деле сплоховала. Зачем я это сделала? Чего хотела добиться? Доказать, что я не просто бесплатное приложение, продемонстрировать, что тоже могу быть полезной? Наверное, так и есть, именно этого я и хотела. Только облажалась по всем статьям, и Алексу снова пришлось спасать мою жизнь.

Я вздохнула и решила налить себе чаю, чтобы отвлечься. Самобичевание в любом случае не выход, все равно сделанного не воротишь.

— У нас кофе есть? — вдруг спросил Алекс, так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула.

— Есть, — отозвалась я. — Мы же его вместе покупали перед заселением.

— Отлично. — Он легко поднялся и быстро подошел к столу, взял банку с растворимым кофе и одним махом бухнул в кружку чуть ли не половину. С сахаром тоже экономить не стал.

Я тайком следила за ним из-под опущенных ресниц, обхватив руками собственную чашку с чаем, и старалась «не отсвечивать». Вид у Алекса был уже вполне здоровый, только злой, я его еще таким не видела. В мою сторону он не смотрел, залил кипятком полученную безумную смесь и отхлебнул. Я даже поморщилась, это не растворимый в воде кофе с сахаром, это чуть-чуть воды, добавленной в кофе и сахар.

— Как ты это пьешь? — не сдержалась я.

Но Алекс бросил на меня раздраженный взгляд, разбавил свой чудо-напиток холодной водой и выпил залпом. А потом замер, уперев руки в столешницу и склонив голову.

Я вздохнула. Да, не просто злится, а очень сильно злится.

— Спасибо, что спас меня, — тихо сказала я. Пусть злится, но не поблагодарить я не могла. — И за то, что вылечил.

Он снова не ответил. Будто я говорила с пустым местом.

— Ты теперь со мной не разговариваешь? — спросила я. Что ж, логично, заслужила…

Алекс вскинул голову в ответ на мою последнюю реплику, глаза сверкнули.

— Поговорить хочешь? — тон пока спокойный, даже ласковый. Я таким с Нафанькой разговаривала, когда он провинился: «Ах, ты мой хороший, мой пушистенький, зачем на палас надул? Молчишь? Иди сюда, не бойся, иди-иди. Умница… Получи тапком, скотина неблагодарная!»

Моя ассоциация оказалась верна, и уже через несколько мгновений в голосе Алекса зазвенели стальные нотки:

— Ну так говори, если хотела поговорить. Расскажи мне, какого черта тебя понесло туда, куда тебе было велено не ходить? Несколько жизней в запасе? Женщиной-кошкой себя вообразила или Человеком-пауком? Давно из окон не прыгала? Дай угадаю, слава Джеймса Бонда покоя не дает, решила поиграть в шпионские игры? А ведь я предупреждал, предупреждал, что с моим братом такие выкрутасы не пройдут.