Кирилл равнодушно кивал. На Дашино прикосновение покосился, задержав на девушке взгляд — та покраснела и убрала руку, — и по этому взгляду Григорий вдруг отчетливо понял, что парень созрел и в половом отношении тоже. Он уже не понаслышке знает, что такое женские ласки.

Кирилл отодвинул ото рта трубку. Пальцы слушались его все лучше и лучше, мальчишка на удивление быстро восстанавливался. Свои вопросы, очевидно, успел хорошо обдумать.

— Нас… было… шесть… — раздельно, плохо выговаривая согласные, но уже вполне разборчиво произнес он. — Рэд… Лара… я понял. А Джек?.. Олеся?.. Гарри?.. — После каждого нелепого и не знакомого собравшимся имени Кирилл тревожно всматривался в окружающие лица. — Что с ними? Они… живы?

3. Глава 3. Бункер. 15 дней после возвращения. Григорий

— Гриша! Гриша, проснись.

— Что такое? — Разбуженный Григорий сел на кровати. — Кирилл?!

— Да.

— Дьявол… — Первым делом врач напялил очки.

Потом, вскочив, накинул на пижаму халат, сунул ноги в тапочки и попытался устремиться в больничный блок. О том, что еще позавчера самолично предложил Кириллу перебраться из палаты в их с Олегом комнату, вспомнил уже в коридоре.

— Где он?

— У себя. — Вадим придержал Григория за рукав. — Подожди, не беги…

Григорий замедлился. Кажется, нестись сломя голову нужды не было.

— Объясни толком, что случилось? — потребовал он. — Сознание потерял? Температура?

— Нет. — Вадим поджал губы. — Он… Видишь ли… Кирилл пьяный.

Это было так неожиданно, что Григорий не сразу понял. Поняв, остановился и недоуменно нахмурился:

— Блюет, что ли?

Вадим поморщился:

— Ты, как всегда — само изящество… Нет, его не рвет.

— Так что тогда? — Григорий по-прежнему недоумевал. — Ну, пьяный — проспится. Чего ты ко мне-то примчался? Времени — знаешь, сколько?

— Гриша! — Вопрос о времени Вадим проигнорировал. — По-моему, ты не понимаешь. Ребенок пьян!

— Вадик… — Григорий разозлился. В конце концов, когда-нибудь нужно было это сказать. — Будь любезен, осознай очевидную вещь! Ну какой он, к чертям, ребенок?.. Парню скоро восемнадцать, мы с тобой в его годы на втором курсе учились. И — не знаю, как у вас, — а в нашей общаге бухали только в путь! И что-то я не припомню, чтобы кто-то из-за этого с выпученными глазами бегал. И людей поднимал ни свет ни заря… Где он выпивку-то взял? — Григорий нащупал в кармане халата сигареты. Двинулся в сторону курилки.

Вадим пошел следом.

— Сказал, что развел водой лабораторный спирт.

— А-а. Ну, хоть развести сообразил. Молодец, не зря учили.

— Не юродствуй, пожалуйста! — Вадим нахмурился. — И не делай вид, что не понимаешь, о чем я беспокоюсь! В гордом одиночестве, втайне от нас употреблять алкоголь — нормально, по-твоему? — Вадим тронул Григория за рукав. — Гриша. Я считаю, что ты обязан обследовать Кирюшу.

— На латентный алкоголизм?

— На любую дрянь, к которой он мог пристраститься на поверхности! После того, как вернулся, Кирюша стал очень странным. У мальчика кардинально изменилось поведение — с этим ты согласен, надеюсь? Ты знаешь, что он мне сказал?

— Пока нет. — Григорий закурил.

— Я… отвел Кирюшу к себе в комнату. Сказал, что не стоит показываться на глаза Олегу в таком виде. Начал расспрашивать…

— Нашел время.

— Ты можешь не перебивать?! Я спросил, для чего понадобилось употреблять алкоголь? Дома, среди любящих и доверяющих ему людей? Сейчас, когда нам предстоят такие исследования, о которых раньше и мечтать не могли?.. Я в очередной раз попытался объяснить, что работа над вакциной теперь выйдет на принципиально новый уровень. Вкратце повторил свои выкладки…