Я закатила глаза и отвернулась. Пошутил он. От его «шуток» у меня синяк на бедре остался.

– Даш, – подруга тронула меня за локоть, – Матвей реально важен для меня. Он то – что мне нужно. Мой счастливый билет в безбедную жизнь.

– И что? – не поняла я. – Я ничего против не имею.

– Ты – моя самая лучшая подруга. Настоящая. – Маринка, натянуто улыбнувшись, помахала рукой Оле и продолжила: – а не то, что эти овцы, которые только и умеют, что языками чесать за спиной. Ты единственная, кто не завидует и не соревнуется.

Я недоуменно смотрела на подругу, не понимая, к чему она клонит. Но на душе от ее слов потеплело – мне никогда не говорили ничего подобного. Марина стала мне родной. Она всегда меня поддерживала. Только ей одной было на меня не все равно.

– Я не хочу разрываться между тобой и Матвеем, понимаешь? – положив руку на мое плечо, доверительно сказала подруга. – Просто подружись с ним. Он хороший, правда. – Она широко и радостно улыбнулась, показав мне банковскую карту. – Вон, карту дал, чтобы мы оплатили заказ. И скоро подарит мне ту самую сумочку! Помнишь ту, бордовую? Я ему намекнула и он, кажется, понял! Круто?

– Любовь к шмоткам тебя погубит, – вздохнула я. – Неужели тебе нужны от Матвея только деньги?

– Он и сам ничего, – заговорщически зашептала Маринка. – Я видела его пресс и даже потрогала. Просто вау! Говорю тебе он – комбо. Богатый, к тому же ещё и красавчик! Идеальная партия для меня. Вот увидишь, скоро все будет совсем по–другому!

– Ты бы хоть узнала его для начала, – пыталась вразумить ее я. – Вдруг он… больной на голову? Или извращенец?

– Сплюнь, Дашка! – подруга хлопнула меня по плечу. – Бурчишь, как бабуля. Некогда мне его узнавать. Пока молодая и красивая – нужно действовать!

– Да у тебя глаза горят, как у сумасшедшей, – усмехнулась я.

– Как у счастливой, – поправила меня Марина. – Вон, очередь наша подходит. Давай, шагай. Матвей ждёт.

Маринка купила кофе и пару сэндвичей для себя и для Ковалёва. Она хотела оплатить и мой заказ, но я отказалась. Пусть сама крутит этим мажором, как хочет. Я в этом участвовать не собираюсь. И вообще буду держаться от него подальше. Раз Матвей – счастливый билет подруги, значит так тому и быть.

Мы подошли к столу и я с удивлением увидела рядом с Ковалёвым ещё одного парня – светловолосого, голубоглазого. С внешностью Кена для Барби. Взгляд только ленивый и оценивающий. Точно у зажравшегося кота. Жизнь, пощади! Ещё одного мажора я не вытерплю.

7. 4.2

– Садитесь, девочки, – развалившись на стуле, скомандовал Ковалёв. – Знакомьтесь, это – Кирилл. Посидит с нами.

– Привет, – поздоровался блондин, сканируя своим взглядом меня и Марину. И если на подругу он посмотрел с лёгким любопытством, то на меня с недоумением. Даже бровь приподнял. – И кто из них твоя новая подружка?

– В шароварах которая, – ответил Матвей, без стеснения сверля меня смеющимся взглядом.

– Лучше умереть, – пробурчала я, садясь вместе с Мариной за стол.

Парни рассмеялись. Подруга красноречиво посмотрела на Ковалёва и мило улыбнулась его другу.

– Приятно познакомиться, Кирилл.

– Она милашка, – сообщил тот Ковалеву и повернулся к Марине. – Можешь звать меня Кир. Ну а ты кто?

Голубые глаза вопросительно посмотрели в мои.

– Даша, – нехотя отозвалась я, втыкая трубочку в коробку апельсинного сока.

Я никогда не притворялась. Обычно все эмоции были написаны у меня на лице. Какого черта я должна быть милой с этими двумя? Они ведь смотрят на меня, как на мусор какой–то.

– Понятно, – отозвался Кирилл. – А ты, походу, не очень общительная?