– Ой! Ну, давайте здесь не будем вшей в пример приводить, – вставила тучная женщина. – Человек все время искал способы от них избавиться!

– Не будем, – согласился Тан. – Мое мнение – не торопиться и установить наблюдение. Пока ничего плохого ребёнку не сделано. И вот почему. Он уже был рождён с этим, а значит, паразит был заложен ещё в материнской утробе. Давайте возьмём во внимание всем известный факт, что чем дольше два вида сосуществуют вместе, тем меньше вреда они наносят друг другу. Я думаю, это относится и к нашему случаю. Всё! Я закончил.

Ученые зашумели, заволновались, загремели кулаками по столу и снова потребовали кофе. Через некоторое время врачи разделились на две группы. Первая, которой было не под силу воспринимать будущих внуков в симбиозе с непонятном монстром, проголосовала за «вытащить негодяя, ничего ему там делать». Другая, и в ней было большинство, проголосовала за «подождать, понаблюдать».

* * *

Несколько недель спустя молодой человек, сотрудник Отдела безопасности и охраны, весь такой гладенький, начиная от смоляного костюма и кончая жидкими светлыми волосами, прищурив глаза, очень тихо и угрожающе разговаривал с комиссией:

– Задачей вашего отдела было наблюдение за мутацией. Из ваших отчетов я ни черта не понял. Почему ребёнок не был под наблюдением?

– Все дети под нашим наблюдением, – возразила профессорша, – только, согласно закона об охране частной жизни, мы имеем право не чаще, чем один раз в месяц, осматривать детей. И потом, вы же знаете, половина родителей не подписали бумаг…

Блондин взорвался, брызгая слюной:

– Молчать! Вы упустили! С момента рождения упустили! Вы же проводили исследования! Почему никто не видел его коричневые сосуды?! Как можно не разглядеть голову монстра с глазами?! Даже у яйца в первый день виден зародышевый диск и появляются кровеносные сосуды! Как вы это объясните?

Профессор Марк Тан, зачем-то протирая в пятый раз свои очки, стараясь, чтобы его голос был спокойным и невозмутимым в противовес громкому голосу служащего ОБиО, отвечал:

– Пару дней назад мы обследовали пятидневного младенца. Под коркой, среди массы розовых клеток, мы обнаружили белое пятнышко в полтора миллиметра. Вы упомянули куриное яйцо. По случайному совпадению нам тоже пришло в голову сравнение со сгустком цитоплазмы, расположенным на поверхности желтка. В отличие от развития эмбриона цыплёнка, где рост начинается сразу же после кладки и попадания в благоприятную среду, рост этого белого пятна заморожён. Оно не растёт ни у годовалого малыша, ни у двухлетнего ребёнка. В какой момент времени оно просыпается и начинается развитие паразита, мы ещё не определили. Сколько времени нужно для полного формирования особи? Примерно – тридцать дней. Какие факторы влияют на пробуждение, мы тоже ещё не выяснили, – профессор произнёс это осторожно, боясь, что человек в чёрном костюме, взорвётся. Тот заскрежетал зубами, но промолчал.

– Но мы работаем. Есть предположение, что вылупление особи связано с психическим и физическим здоровьем ребёнка. Паразит готов вылезти наружу, когда хозяин готов его принять и не причинить ему вреда. Это объясняет, почему первый паразит проклюнулся у Джона, а не у Кима, который старше его на две недели. Ким Голден плохо говорит и ещё мочится в штанишки.

Профессор Редди (при этих словах Тан кивнул головой на маленького толстенького ученого, сидящего за противоположной стороной стола) высказал другое мнение. Он считает, что позднее развитие связано с травмами малышей. Маленькие дети, начиная делать первые шаги, часто падают, ушибаются. Мягкая корка ракушки легко уязвима и может привести к гибели паразита.