Он теперь часть меня.

Я несомненно заслуживаю все это. Шрамы на лице и теле, приступы боли во сне, недоверие к каждому, кто пытается оказаться ближе, чем я того дозволяю. За прошедшие два года удалось наладить жизнь так, чтобы не подпускать к себе никого лишнего. Я даже почувствовал некое облегчение и научился более-менее сносно существовать со своей новой внешностью.

А потом на запястье вспыхнула рунная вязь.

Сначала я не поверил глазам.

Затем испытал нечто вроде смятения и странного трепета в груди. А ведь когда-то подобная метка вызывала во мне лишь раздражение. Я вспомнил об этом «когда-то» и жутко разозлился.

У меня не может быть больше истинной.

Не после всего того, что я сотворил. Что со мной сотворили.

Кто-то жестоко издевается, снова вплетая темную магию!

Так я думал вплоть до того, пока не увидел Алайну Эсмонд. Каждая клеточка ее идеального лица выражала страх и презрение. Если кто-то и влез в метки чарами, то точно не она.

И не ее падкий на деньги отец.

Мой поверенный в первый же свой визит просканировал главу семейства на причастность к запрещенному колдовству, а дом на остаточные следы.

Их не было.

Собственно, обанкротившийся лорд Эсмонд и без того оказался подонком. Не упустил шанса выгодно продать собственную дочь. Когда Иствик передал мне условия, на которых могу увидеть свою «невесту», я посчитал, что он шутит.

— Как все прошло? — выводит из мыслей чуть грубоватый голос поверенного.

Я моргаю, понимая, что Алайны на лестнице больше нет. Она уже скрылась за тяжелой дверью старого замка.

Алайна

В замке мрачно и холодно, а сопровождающая меня служанка до раздражающего позитивна. Вся целиком: от ярких волос, до улыбки на пухлом лице. Она даже тяжелый чемодан тащит по узкой винтовой лестнице с удручающей жизнерадостностью.

Хотя, скорее всего проблема не в рыжей Коре, а во мне. Поездка с Рэйзором в одной карете хорошенько вымотала. Я так не нервничала… да вообще никогда!

А тут еще оказывается, он поселить меня задумал в башне. Самой высокой из тех трех, что я рассмотрела снаружи. Но хоть охраны не видно, никто не будет сторожить у дверей.

— Здесь всегда так «весело» или это только в честь моего прибытия? — начинаю разговор, дабы немного снять напряжение, стоящее колом в животе.

Служанка добирается до последней ступени и ставит чемодан. Затем оборачивается, одаривая меня доброжелательной улыбкой.

— Господин не любитель праздников. Ему часто шлют приглашения на балы в знатных домах и вечера в столице, но принимает он их редко. А сюда и вовсе никого лишнего не допускает. Мы пришли!

Она склоняется над замочной скважиной и скрежещет в ней большим ключом. Отпирает, распахивая дверь.

— Заходите! Я тут все намыла, постель застелила, шторы свежие повесила. Так-то никого тут раньше не обитало. В замке вообще много пустующих комнат. Даже не знаю, зачем господин его содержит. Купил бы какой-нибудь особняк в столице, да и жил себе спокойно…

Кора все тарахтит и тарахтит, проходя по комнате и попутно поправляя всякие мелочи. Вазу на каминной полке, цветок комнатного папоротника в углу, покрывало на кровати. Я же, ничего толком не разглядывая, направляюсь сразу к окну.

Вряд ли тут задержусь, а вот пути отступления нужно сразу наметить. Поднимались мы долго, значит… Я досадливо вздыхаю. Да, очень высоко, а внизу каменистый склон, плавно спускающийся к небольшой речушке.

Оборачиваюсь, замечая, что служанка продолжает что-то говорить.

— Почему именно сюда? — перебиваю ее, особо не вслушиваясь.

Она запинается и непонимающе смотрит на меня.