- Спишь? - Не успеваю ответить, как Егор опережает.

- Сплю, Егор. Что-то случилось?

- Случилось. Включи свет.

Отношу телефон от лица и смотрю на время. Полчетвертого утра. С ума сошел. Нажимаю на кнопку на стене, включая свет.

- Включила, что такое Егор?

- Подойди к окну. - Кажется, он выпил. Не то, чтобы язык заплетался, но голос не такой как обычно.

- Зачем?

- Давай-давай, быстрее. - Поторапливает меня, а я начинаю волноваться. Сбрасываю одеяло и иду к окну, выглядывая в темноту.

- Подошла, что такое?

- Знаешь, где мои окна? - Вместо ответа скольжу глазами вверх до его этажа. И вижу силуэт в окне. - Теперь я знаю, где - твои, - опережает меня ответом и усмехается.

- И что? И ты разбудил меня ночью, чтобы найти мои окна?

- Да,

- Ты пьяный что ли?

- Если только чуть-чуть.

- Угу, чуть-чуть. Тебе же нельзя, ты таблетки пьёшь.

- Вал тоже сказал, таблетки с алкоголем не мешать. Поэтому я отказался от колес.

- Лучше бы ты от алкоголя отказался. - Я отхожу от окна и направляюсь на кухню, чтобы попить воды.

- До двадцать первого все равно бесполезно.

- А что будет двадцать первого? - набираю в стакан воду и делаю несколько глотков.

- Двадцать первого у меня день рождения, а до этого еще у Вала и Юры.

- Ты мне это сказал, чтобы я тебя тоже поздравила? - Выключаю свет на кухне и возвращаюсь к себе в комнату.

- Ну, раз знаешь, значит, обязательно надо поздравить.

Я возвращаюсь в кровать и выключаю свет.

- Все, Егор, набери себе стакан воды на утро, поставь возле кровати и ложись спать.

- Такая заботливая, Онежа. Мне рану некому обработать.

- Что с ней станет?! Ты уже все продезинфицировал изнутри.

- Точно. А я тебе, правда, нравлюсь?

Глаза снова на его окна. Свет все еще горит, но его уже в окне нет. Что значит “правда”? Звучит, как будто обсуждал меня с кем-то.

- Не люблю я пьяные разговоры, поэтому спокойной ночи.

- Подожди…

Егор говорит что-то еще, но я сбрасываю вызов, выключаю звук и переворачиваю телефон экраном вниз. Поворачиваюсь спиной к окну и закрываю глаза.

Нравлюсь…

Сон перебил мне своими разговорами.

Открываю глаза и смотрю в окно напротив. Свет все еще горит. Что он там делает… Чего спать не ложится?! Переворачиваюсь на спину и выдыхаю.

С кем он меня обсуждал? Со своими друзами что ли? И с чего они взяли, что он мне нравится? С чего вообще обсуждать меня?! Неловко как-то становится от мысли, что стала объектом их внимания и консилиума.

Переворачиваюсь на живот, обнимая подушку. И снова приоткрываю глаза, чтобы посмотреть в окно напротив.

Света уже нет.

Я одинокая девушка и мужчина, который поддерживает, спасает и помогает, не может не нравиться. Но у него есть отношения. И пусть мне она не нравится, его-то чем-то зацепила. Вспоминаю, как оттирала с него зеленку. Черт. Так близко ведь было.

Даже не знаю, как поступила бы, если б он вдруг решил меня поцеловать. Уж, конечно, он за эти годы только улучшил то, что у него и так неплохо получалось.

Вот чего он звонил! Пока не звонил и не спросил, я думала, что не думаю о нем.

Кручусь еще долго, пока наконец не проваливаюсь в полудрему.

Все воскресенье после тренировки с Егором у Кати тянут мышцы. Что они там делали только… Прогулку отменяем и целый день валяемся дома, смотря фильмы.

В понедельник отвожу Катю в сад, а сама еду в реабилитационный центр навестить папу. Та авария превратила его в инвалида. Он узнает меня, но не разговаривает, немного улыбается и шевелит пальцами.

Смотрит всегда так жалостливо. И я всегда чуствую себя виноватой, что не могу забрать его домой. Я не смогу так ухаживать за ним круглосуточно. Не смогу массажи делать и процедуры. Иначе надо будет бросить работу. А на что жить?