- Что еще хотел?

Позвал меня в ресторан. Только надо ли Егору об этом знать?! Натираю ваткой бицепсы. Видать, качает их регулярно. Зачем такие большие? Как питон что ли, душить кого-то собрался?

- Странный он, Роман этот. Не видел меня никогда, а позвал в ресторан, сразу.

- А ты? - В глаза не смотрю, но ловлю легкую улыбку, как будто для него это не новость, но интересен мой ответ.

Перехожу ко второй руке и оставляю его вопрос без ответа. Вот чую, что обсуждать это будут. Сплетники.

- Валера ещё звонил. Я рассказала, что твой телефон у меня.

- Это я знаю, он прислал дежурного интерна, чтобы тот меня глянул. Еще кто-то?

Я заканчиваю очищать второй бицепс и возвращаюсь на шею. Такая широкая. Как будто тоже накачана.

- Варвара звонила.

- Ты ответила?

- Да. Она чуть телефон не взорвался от звонков. Надо было ее успокоить.

- Это плохо. Что она хотела?

- Тебя искала. Мы немного поговорили, и она была последней.

- Да уж, Варя и немного. Можешь не приукрашивать.

Оттираю все капли на шее и перехожу на подбородок. Тут сложнее. Вата цепляется за уже пробивающуюся щетину и плохо очищает.

Я разворачиваюсь и смачиваю ещё.

- А чего это я тебя тру? - Встречаюсь взглядом в зеркале. - Ты сам можешь все вытереть. Тут немного осталось. На лице только.

- Ну, ты уже все равно начала, заканчивай. Подставляет лицо, закрывая глаза.

Могу, конечно, уйти, но он же вчера не ушел. Не бросил.

Выдыхаю и подхожу. Становлюсь между его развернуть ногами и начинаю протирать лоб. Небольшой шрам над бровью. Несколько уже продольных морщин на лбу.

Уши начинают гореть под его взглядом.

Зачем так меня рассматривать. А если узнает сейчас? Да нет, не должен. Темно же было. Но до этого-то было светло.

Прохожусь по носу. Между нами сантиметров двадцать, но чувствуется, как пять.

Специально протираю под глазами, чтобы от паров алкоголя ему защипало и зажмурился. Чего так глазеть-то на меня?! Быстрее все делаю, чтобы закончить.

Это неправильно все сейчас. Хотя вроде и ничего нет такого. Он даже не прикасается ко мне. Только смотрит. Но от этого взгляда, руки начинают трястись. И сердце тоже.

Нормально, это когда со стороны кто-то смотрит, и не видит в этом никакого компромата. А тут, один сплошной компромат.

- Все, - делаю шаг назад, увеличивая расстояние между нами.

Егор наклоняется, не выдавая ни одной эмоции, и смотрит на себя в зеркало.

- А губы? - приподнимает подбородок, показывая, что даже кончик языка зеленый.

- Губы сам и язык тоже.

- У тебя рука уже набита, вытри, пожалуйста.

Столько невинности в его словах, что, не верю. И снова себе повторяю, что вчера Егор, сам заступился, мне не нужно было упрашивать.

- Зачем зубами-то открывал? - снова делаю шаг к нему и тру нижнюю губу, убирая остатки зелёнки.

- Приоткрыл ножом, а дожимал зубами. Думал, что вся опасность уже миновала. - Смеётся в ответ, задевая губами мой палец.

Как будто не замечаю, убираю пальцы и переворачиваю вату. Тру верхнюю губу. Хочу быстрее с этим покончить.

- С этой штукой надо всегда быть начеку. Никогда не знаешь, когда брызнет.

- Я вообще всегда начеку - усмехается в ответ.

Всегда он начеку… Чекист. Открыла бы я тебе глаза, да смысла нет.

- Все, я закончила.

Отступаю в сторону, чтобы принимал работу.

- Нет не все, надо еще рану обработать. - И кивает на свой живот.

Да черт!

Наклоняюсь назад и аккуратно отрываю старую повязку.

- Ммм, - болезненно хнычет Егор, останавливаюсь. А когда смотрю на него, понимаю, что он, прикрыв глаза, улыбается. - Нежнее. - Я тебе сейчас устрою нежнее. И срываю с кожи пластырь, вырывая пару волосков с его живота. – Ау, врач из тебя получился бы так себе.