– Ничего я вам не скажу! – и даже пытается сбежать из дома.

Но ей это не удается: мы с Агатой бросаемся наперерез, и пока я, на правах старшей сестры, держу неблагодарную дрянь всеми силами, прижимая ее к стене, младшая сестра забирает у девчонки сумку.

– Давай, открывай, смотри, что там есть?! Деньги, например?! – кричу я, изнывая от любопытства, ненависти и... черной зависти.

Ну а как же иначе?! Ведь если подумать, Лида, эта паршивка, права: она теперь ездит работать в Москву и, возможно, совсем скоро насовсем от нас сбежит, а мы с сестрой и матерью останемся в дурацкой Рузе, в этом разваливающемся доме! Как же так?! Разве это справедливо?! Особенно при том, что теперь в доме даже убираться будет некому!

Через несколько секунд Лида вырывается, но к тому моменту Агата успевает вытащить из ее сумки трудовой договор.

– О! – у нее глаза загораются от любопытства. – А это интереснее денег!

– Немедленно отдай! – требует сестрица-оборванка, но тут в комнату входит мать.

– Что здесь происходит?! – спрашивает она строгим голосом.

– Ничего особенного, – я закатываю глаза, прекрасно зная, что мать за свою падчерицу вступаться не станет. – Просто сестренка показывает нам свой трудовой договор... Нам ведь всем интересно, куда она устроилась!

– Дай сюда, – требует мать, и Агата послушно протягивает ей документы.

– Мне уже пора, – пытается встрять со своим мнением Лида, но ее возглас никому не интересен.

Мать надевает очки, подносит бумагу поближе к лицу и читает:

– Гражданин Артем Михайлович Королев, именуемый в дальнейшем как работодатель, и гражданка Лидия Дмитриевна Шадрова, именуемая в дальнейшем как работник, заключили срочный трудовой договор... – бровь у нее невольно изгибается дугой. – Так ты теперь на Королева-младшего работаешь?!

Мы с Агатой переглядываемся: ого! Неужели это тот самый Королев, который ее несколько лет назад обрюхатил?! Получается, что наша названная сестрица теперь работает няней для своей собственной дочери?!

Явно стараясь не выдать своей осведомленности о данном деле, мать протягивает документы обратно Лиде и спрашивает:

– Даже не переночуешь дома?!

– Чего ради?! – фыркает девчонка, сразу же пряча договор обратно в сумку... да только поздно, мы уже все знаем! – Терпеть издевательства?!

– Никто над тобой не издевался... – мать закатывает глаза. – Подумаешь, пошутили немного девчонки... Они же соскучились.

– Ну да. Вообще-то, это называется газлайтинг.

– Чего-чего?!

– Газлайтинг, – повторяет Лида. – Когда абьюзер отрицает факт насилия и убеждает жертву, что той показалось.

– Не наговаривай на сестер!

– Ладно... я пойду. Всего доброго.

Мать ее не останавливает, так что и мы с Агатой молчим, просто наблюдая, как Лида выходит за порог дома.

Надо же, какая умная! Газлайтинг, абьюз! Нахваталась модных слов в этой своей Москве! А на самом деле, как была дурой, так и останется! Будет собственную дочь воспитывать – и даже не догадается об этом! Наивная душа!

Подождав несколько минут, выглянув за дверь и убедившись, что Лида уехала, мать сажает меня и Агату напротив себя и говорит:

– Послушайте внимательно, мы должны сделать все, чтобы эта дрянь не узнала правду о своей дочери и не влюбила в себя ее папашу! – а потом поворачивается ко мне и добавляет: – Ты! Ты должна попасть в дом Королева-младшего, заслужить его доверие и выдворить оттуда девчонку!

– Но... но как?! – не понимаю я.

– Пока не знаю, но мы придумаем, – обещает мать, и с этого дня начинается мозговой штурм. Мы перерываем весь интернет в поисках информации об Артеме Королеве, мониторим вакансии в его дом...