Маша стойко держится, чтобы не уснуть и не пропустить деда Мороза. Или Рому ждет… Но сдается около десяти вечера и засыпает на диване.

Ромы нет. С кем он приедет, когда, и приедет ли вообще, не знаю. Спрашивать тоже неудобно.

Последние часы уходящего года тают, их не остановить. Ничего не изменить. Поступки, зафиксированные во времени, останутся там навсегда. И то, что сейчас происходит, следствие всего того, что я когда-то делала.

Сажусь за стол, наливаю себе. Делаю глоток. Даже тут вкуса нет, как будто жизнь краски теряет, обесцвечивая все.

Из всего того, что у меня есть в настоящем, мне нравится только то, что у меня есть дочь. Остальное – нет. Ни то, где я сейчас живу и от кого завишу. Ни то, что не могу просто позвонить маме и поговорить. Ни то, что мы в опасности и я не могу решить эту проблему самостоятельно.

И видимо, я что-то тогда сделала неправильно, раз сейчас все так. Слишком любила, слишком бездумно жертвовала всем, слишком…

В окне мелькают фары. Рома вернулся.

Про девушку же не просто так мне намекнул… а если с ней приехал? Мне как себя вести?

– Меня ждешь? – Рома заходит в дом с большой картонной коробкой, перевязанной бантом.

Один. Без девушки. Я ухмыляюсь в ответ. Делать больше нечего, как его ждать.

– Где Маша?

– Спит уже, – отвечаю и отпиваю из бокала.

– И давно ты так, в одиночку? – кивает на бутылку.

Вот ему какое дело…

– Тоже хочешь?

Рома смотрит на часы.

– Ну, давай, отметим уже, раз встречаем Новый год вместе. Я там Маше кое-что купил, под елку поставлю. – Рома оставляет коробку под елкой.

– Сказать, что это от тебя?

Я достаю Роме бокал, накладываю в тарелку еду. Не съест, так выкину.

– Нет, от деда Мороза.

– Там уже лежит подарок от деда Мороза.

Скромнее конечно. Набор доктора.

– Подарков много не бывает. Подари от себя. А то пусть будет от деда Мороза.

– Тогда и ты от себя что-нибудь подари. – Рома подходит, садится напротив, берет свой бокал.

Он как-то смотрит странно. Неуютно под его взглядом. Вроде и ничего плохого, но и ничего хорошего.

Президент уже о чем-то говорит на заднем фоне.

– Вот бы можно было с началом нового года, отметить пунктами, что берешь в Новый год, а остальное стереть. Как будто и не было ничего.

– Прошлое нельзя забывать, – дает как будто какую-то надежду, – иначе можно совершить те же ошибки, – и лишает этой же надежды навсегда.

Перевожу на Рому взгляд. По телевизору начинают бить куранты. Рома протягивает мне бокал. Нельзя проигнорировать.

– Чтобы ничего не забывалось.

Смысл не улавливаю, но чокаюсь и отпиваю.

Поверх бокала встречаемся взглядами.

Он не отводит взгляда. Мне кажется, мы раньше так много не смотрели друг на друга. Тогда все можно было высказать в лицо, сейчас нельзя и лишнее слова сказать, нельзя лезть с советами, нельзя делать шаг в сторону.

Хочу забыть, но не получается. Я все помню. Запихнула глубоко, чтобы не думать об этом, растворилась в дочери. Но когда он вот так сидит напротив, смотрит в глаза, ищет там ответы на свои вопросы, раскачивает мое спокойствие, я сдаюсь первой. Опускаю покорно взгляд.

– С новым годом. Я спать.

Поднимаюсь, убираю свою тарелку в раковину.

Рома щелкает пультом, переключает каналы, что-то ищет, пока я мою посуду.

Включает какой-то концерт.

– Иди сюда, – оборачиваюсь к нему, Рома вытирает рот салфеткой и ждет. Я стою. Непонятно куда идти, зачем. – Что не понятно? – Недовольно кивает. – Про условия забыла?

Я тушуюсь и тот вечер в его гостиной вспоминаю. Поэтому вытираю руки полотенцем и подхожу. Не хочу больше злить.