— Бабуль, ну хватит, а?

— А что хватит? Тут кого хочешь удар хватить может от ваших этих, как их там… «Грязных игр». Насмотрятся на ночь глядя своих «Престолов», а потом…

Договорить она не успела: на кухню вошла мама.

— Доченька!

— Здравствуй, мам.

Я попала в мамины объятия.

— Похудела-то как, — покачала головой мама.

— Ещё бы тут не похудеть! — фыркнула бабуля. — «Спортом» таким заниматься.

— Почему не предупредила, не позвонила? — Мама пропустила мимо ушей замечание бабули.

— Мам, я сама не знала, что так получится.

Ни мама, ни бабуля меня не поняли. Мама сказала, что уходить было глупо, но это мне решать, бабуля — так чуть ли не собиралась благодарить Вадима, а я не могла его простить. Ни того, что он ничего не сказал, ни его слов, брошенных мне в лицо.

Уже потом, глядя на светящиеся в темноте звёздочки, которые я приклеила, когда мне было лет двенадцать, получив при этом от мамы хороший нагоняй за испорченный новый потолок, я поняла, что и отношения между нами стали не такими, какими были раньше. Вадим отдалился, а я даже не придала этому значения, но рано или поздно это всё равно встало бы между нами. Так что конечный результат был бы одинаков. Если бы он хотел, то хотя бы позвонил, а от него по-прежнему ничего не было.

А вот спать я стала плохо. Возможно, из-за жары, совершенно несвойственной нашему климату, а возможно, из-за своих снов, в которых постоянно появлялся тот, кого я не видела даже во сне. Только теперь эти сны нагоняли ужас.

9. Глава 8

Как ни возмущалась бабуля, как ни пыталась разубедить мама, я подала заявление на развод. Но чтобы обойтись без суда, нужно было согласие Вадима. Я сама позвонила ему.

— Ира? — услышала почти забытый голос.

Всё, что я помнила, — это обидное слово, которым он меня назвал.

— Здравствуй, Вадим. Мне нужно твоё согласие на развод.

В трубке повисла небольшая пауза.

— Ира, нас не могут развести, пока ребёнку не исполнится один год.

— Я не беременна.

В заявлении я не указала этот факт, впрочем, как и не вставала пока на учёт.

Вечером от Вадима пришло согласие, поэтому проблем с разводом у меня не возникло.

— Ой, дурная! — ругала меня бабушка. — Вот ты мне скажи, каким местом ты думала? Ты понимаешь, что будешь работать как проклятая, чтобы поднять ребёнка?

— Нет.

— Что нет?

— Я не буду работать как проклятая, а буду заниматься любимым делом.

— А ребёнка ты чем кормить будешь? — не унималась бабуля.

— Прокормлю, ба.

— Конечно, прокормишь! Пока я жива, с голоду никто не помрёт!

Не стала разочаровывать бабушку. До тех пор, пока она не увидит результат, ей ничего не докажешь. Слова для неё мало что значили.

Я смогла восстановиться в университете, подала несколько заявок в разные фотостудии, но не получила ни одного положительного ответа, поэтому мне ничего не оставалось, как разместить объявление о проведении индивидуальных фотосессий. Сейчас это стало модно. Я бы сказала, был самый пик. А поскольку своей фотостудии у меня не было, то съёмку приходилось проводить на улице. Стрит-фотографии пользовались даже большей популярностью.

Моей первой клиенткой стала Малевская.

Мало того, что Олеська была очень фотогеничной, так ещё и любила позировать. Она разместила свои фото где только можно, с указанием ссылки на фотографа. При разводе я вернула свою девичью фамилию.

— Лесь, я могу ещё кое о чём тебя попросить?

— Проси, — разрешила Малевская, сделав широкий жест рукой, — я сегодня добрая!

— Попроси Рому, чтобы он ничего не говорил обо мне Вадиму. — Насколько я знала, Рома и Вадим не так часто общались, но всё же.