Мы разговариваем долго, обсуждаем все "от и до", и я постепенно успокаиваюсь. Если Серебров - владелец этой клиники и просил за нас, то врачи сделают все. А судя по допросу, конкретно этот врач собаку съел на лечении детей.

- Хорошо, - он откладывает в сторону карту и смотрит в смартфон, - девочку скоро привезут, я ее осмотрю. Переделаем рентген, все анализы, я не доверяю чужим лабораториям, плюс проведем еще пару специфичных тестов. Подпишите, пожалуйста, как опекун согласие. И не пугайтесь страшным словам в нем, это исключительно моя перестраховка. Если есть финансовая возможность, надо обследовать ребенка полностью.

Я беру предложенный листок и быстро подписываю. Глаз успевает зацепиться за слово "онкомаркеры", и я быстро возвращаю врачу согласие. Не хочу читать. Не хочу мучиться до результатов.

- А когда... когда все будет известно?

- Ну, - он смотрит на часы, - думаю, все основные анализы к обеду. А сложные через пару дней. Но вы не волнуйтесь, коллеги отзвонились, девочка в тяжелом, но стабильном состоянии. Судороги не повторялись, температуру чуть-чуть сбили. Подержим ее у нас под круглосуточным контролем.

- А я могу с ней остаться?

Я не смогу сидеть в квартире Сергея и мучиться ожиданием. Даже если он потребует немедленно прыгнуть к нему в постель, не смогу, пока не услышу, что Элина в порядке.

- В реанимации, разумеется, нет. Там все очень строго, но сможете пару раз ее навестить и смотреть в окошко. Потом, в общей палате, безусловно потребуется мамочка, спальное место там есть. Только Евгения Михайловна, пожалуйста, не забывайте о себе. Ребенок у вас еще олимпиаду какую-нибудь выиграет, а вот ваши нервные клетки не восстановятся. Поэтому хорошо спите, питайтесь и настраивайте Элину на выздоровление. Я уже сейчас по вам вижу, сколько вы не ели и не спали, прозрачная, как привидение.

- Хорошо. - Я слабо улыбаюсь.

- Вот, - он достает из ящика стола небольшую коробку шоколадных конфет, - пациенты дарят, а у меня диабет. Поешьте хоть что-то, столовая у нас тут с девяти.

- Спасибо.

А дальше я сижу в коридоре, жую кофету с ореховой начинкой, запиваю ее водой из кулера и просто жду, когда привезут Эльку. Рядом трется мужик в костюме, очевидно - Рома. Сначала я пытаюсь вспомнить, был ли он в тот вечер у Дэна, но потом оставляю это бесполезное занятие.

Включаю смартфон в розетку. Десятки пропущенных от Марины.

- Привет, - отвечаю на звонок.

- Женька! Я тебя убью! Я тут сижу с корвалолом и всем валидолом, оставшимся от мамы! Что у вас там? Эля как?

- Не очень, - вздыхаю. - Была в реанимации. Говорят, сейчас получше, но я ее еще не видела.

- Ох ты ж... ждешь?

- Ага. Сижу вот.

- Сейчас приеду, привезу тебе поесть и будем ждать вместе. У меня сегодня уроков нет.

- Марин... - Я не решаюсь сказать. - Понимаешь... мы перевелись в другую больницу.

- В какую?

- MTG, знаешь центр? В Холкино?

- Так он же частный.

- Ну... да.

- Это связано как-то с тем, что ко мне приходил твой хмырь с рисунков?

- Сергей к тебе приходил?

Ну да, он же как-то узнал, где я. Даже не задумывалась об этом.

- Да, Марин, он предложил ее перевести, здесь доктор хороший и все быстро.

- Ага, а взамен?

Молчу. А что тут скажешь?

- Это же Эля, Марин. Какая разница, что взамен?

- Ну да. Наверное. Ладно, где, говоришь, вы? В Холкино? Приеду все равно.

- Сможешь пол дня посидеть здесь? Мне надо будет кое-что сделать, совсем времени нет.

- Не вопрос. Через полчаса буду, держитесь там.

Марина - хорошая подруга. Ее прямота и напор порой пугают, но на самом деле я хотела бы быть такой, как она. С готовностью бросаться в самое пекло, щелкать проблемы, как орешки.