Она круче в голове или сверху?

Мари Краймбрери, "Она тебе не идёт".

На следующий день я очень сильно соскучилась по детям и собиралась рвать когти на Кавказ.

Фархад, видимо, предчувствуя мой настрой, активно донимал меня звонками с утра.

Пока я воевала с ним по телефону, сбрасывая вызовы, девочки на стол накрыли.

Соседка по площадке Наташка принесла домашнюю настойку из имбиря на меде и игральные карты.

Таня закуску придумала: огурчики маринованные и заветренную колбасную нарезку, которая оставалась с Новогоднего стола, поставила.

Девочки планировали приятно провести время и похмеляться. А меня донимал Фархад.

Я упорно сбрасывала. На радость Тане и её разведенной соседке, при которых всё это дело происходило. Таня даже несколько раз заявила, что гордится мной.

На самом деле, Фархад заслужил то, что я взялась его игнорировать. Мне хватило ответить ему всего один раз. Наслушалась про себя, и где меня носит, и почему я пью как сапожник, и что я неисправима…

Бросила трубку, короче. Не на тот разговор я рассчитывала первого января. Думала, Фархад побегает за мной, попытается объясниться или хотя бы поинтересоваться соизволит, почему я не в селе. А он снова окунул меня в грязь лицом и напомнил, что я никто и звать меня никак.

Заставив себя переступить через собственную гордость, которая и так осталась непомерно уязвимой после недообщения с Фархадом, я позвонила Фатиме, чтобы предупредить её, что заберу детей сегодня.

Фатима же меня ошарашила. Оказывается, Фархад приезжал вчера и увез детей на каникулы то ли в Альпы, то ли в Норвегию – она не запомнила точное место.

Тогда я перезвонила Фархаду. У того, видимо, нервы не выдержали. Либо он телефон сломал, либо отключил его просто.

Я проделала несколько попыток дозвониться и до него, и до Авроры, но мне на обеих линиях отвечал лишь автоответчик.

Сообщив Тане, что остаюсь, я сама себе налила и выпила залпом. Настойка ядерная обожгла горло.

– Закуси скорее. Она крепкая. – предупредила Наташка с запозданием.

Поморщившись, я выдохнула и махнула рукой.

– В Дурака? Раздавай и на меня тоже.

Мы сыграли партеечку, выпили половину бутылки, а после задымили прямо на кухне.

Я вкратце изложила причину, почему мои планы ехать за детьми изменились.

– Украл, скотина… – сокрушалась Таня, не переставая мотать головой и материть Фархада. – Теперь он тебе запрет на въезд в Эмираты подарит, и всё, детей больше не увидишь. Маму им новую нашёл, а тебя, как ненадобность, выкинул. Вот тебе и обратная сторона восточной сказки, Катя. Сколько таких наивных, как ты, на уловки этих чурок попадались. А ты дура, шахаду произносила торжественно, под бой курантов и со стопкой водки…

У меня глаза на лоб полезли.

Это надо было так напиться, что ничего не помнить и не отдавать отчёт своим поступкам?

Нет, этого не может быть! Таня меня опять разыгрывает!

– Да, да! Обмоталась маминым пуховым платком, и давай горланить на камеру! – настаивала Таня, что именно так всё и было. – Кричала, что простишь ему всё на несколько лет вперед и что ты лучше Марджаны с каменной задницей… Верещала, что ты покорная Айша, готовая ползать в его ногах до конца веков… Да много чего ты говорила, всего и не упомянуть…

В надежде, что Таня продолжает прикалываться надо мной, я взглянула на Наташку.

– Было такое. – к моему ужасу, Наташка подтвердила слова Тани.

– Сидела у туалета полчаса, пыталась отправить Фархаду видео. – продолжала Таня наводить на меня ступор. – Слава яйцам, интернет в ту ночь барахлил…

Я с опаской покосилась на пустую рюмку и заявила.