– Куранту скажешь? – безжизненным голосом прошелестела Нега.

– Он все слышит, – пожал плечами Лук.

– А вот и радость моя! – воскликнула вдруг Арнуми, всплеснула руками, и Лук увидел невысокого белобрысого паренька-мужичка, который вышел то ли из-за дерева, то ли из-за камня, но ни звуком, ни движением не выдал себя, покуда появившийся из-за кустов с охапкой дров Нигнас не похлопал его по плечу. Одет мужичок был во что-то серое или зеленое, что сливалось цветом с лишайниками и подлесной травой, в руках имел длинный лук со снятой тетивой, за плечами тул со стрелами, за поясом топор, а в руке странное короткое копье с длинным наконечником и стальной поперечиной под ним. Но самым примечательным оказалось выражение его лица. На нем играла счастливая улыбка.

– Это же сын мой, – запричитала Арнуми, обнимая мужичка и замусоливая ему щеки поцелуями. – Намувай! Солнце мое! Что ж ты совсем забыл о матери?

– Да где ж забыл? – с той же самой улыбкой поклонился незнакомцам парень. – Помню. А как позвала, так я сразу и здесь. Как велено. Кого вести надо, куда?

– Пошли, Намувай, отойдем в сторону, все тебе расскажу, – потянула сына за руку Арнуми. – Нигнас, нечего уши топырить, пошли с нами. А вы тут сами договоритесь между собой.

– А что тут говорить, – обронил глухие слова Курант и сжал пальцы Саманы. – Давай, жена, собирай сына в дорогу. Посмотри, что ему пригодится в пути. Развяжи кошель, помоги монетой. Видишь, и проводник уже есть. А я пока прикину, куда ему идти, где укрыться.

– А мы как же? – опешила женщина. – Может быть, вместе? Неужели будем вот так на камнях сидеть? Да и как же…

– Слушай меня, – повторил Курант. – На камнях мы сидеть не будем. Но, так или иначе, беду от здешних мест отвести надо. А отвести ее – это и в самом деле значит, что Луку придется показаться где-то там, за Хапой. Но на это у него ума, я думаю, хватит. Впрочем, на этот счет у Арнуми свои соображения есть. А мы отсидимся. Крыша над головой найдется и здесь, не бойся, навесом этим не обойдемся, но не время сейчас тайные тропы показывать, а об этом месте в поселке многие знают. Ждет Арнуми, должен вестничек появиться из поселка. Только высматривать надо, кто появится. Есть по этому поводу у старушки некоторые предположения.

Предположения Арнуми оправдались. Известия о беде принес ее приказчик – Паш. Харас прибежал с вестью, что в озерцо вошла лодка, и какой-то вольный выбрался из нее, а через полчаса тот и сам поднялся к стоянке. Невысокий, чуть щупловатый круглолицый вольный, потирая перемотанную кровавой тряпкой руку, присел у костра, жадно забросил в рот порцию каши и, то и дело поглядывая на Лука, поведал горькую весть. Ловчие вошли в поселок на рассвете, почти сразу зажгли трактир, а потом запылали и прочие дома. Стариков, женщин и детей убивали на месте, оставили только десять парней из тех, кто еще безус, но крепок. Объявили им, чтобы те бежали по окрестным деревням и сообщали, что ищет иша Текана нескольких человек, среди которых слепой старик, баба с голубыми глазами, девчонка с черными, рыжий здоровяк-переросток да белоголовый мальчишка со шрамом на лбу. Вот за мальчишку обещана награда в тысячу золотых. И если где-то он появится, но вести о том припозднятся, то жители той деревни будут убиты, а их дома сожжены.

– Самому-то как удалось бежать? – с подозрением пробурчал Нигнас, в то время как Арнуми качалась как заведенная из стороны в сторону с помертвевшим лицом. – Чем руку поранил?

– Стрелой, – огрызнулся Паш. – Лежал в кустах, слушал, да унюхали меня ловчие. Еле успел до реки сорваться, прыгнул в лодку, да все одно стрелой взяли. Но за одним человеком на этот берег не полезут.