– Тут еще крепеж нужен, парень.

Саймон передал вниз несколько досок из груды. Я обратила внимание, что стенки могилы через одинаковые интервалы укреплены досками.

– А какая у нее глубина? – спросила я.

– Пока что двенадцать футов, – сказал Саймон, – Но мы дойдем до семнадцати, правда, наш па?

Я посмотрела вниз.

– Так глубоко?

– Тут ведь нужно будет захоронить много людей. Гроб восемнадцать дюймов плюс по футу между каждым гробом, этого хватит на шесть гробов. Целая семья будет.

Я произвела арифметические действия в уме – это было похоже на задачки, которые задает мне гувернантка.

– Семь гробов.

– Не, над верхним должно остаться еще больше фута.

– Конечно. Шесть футов под землей[8].

– Да нет, – сказал Саймон, – Это только так говорят. Мы оставляем два фута над верхним гробом.

– Да о чем вы тут говорите? – вмешалась Лавиния.

Отец Саймона принялся обстукивать доску колотушкой.

– А с ними там ничего не случится? – спросила я.

Саймон пожал плечами.

– Да ничего. Доски удерживают стенки. И потом тут глина – глина редко обваливается. Она сама себя держит. Вот если песок, то тут нужно быть осторожным. Копать песок легче, но держится он плохо. С песком работать опасно.

– Ой, хватит обо всей этой скукотище! – воскликнула Лавиния, – Мы хотим, чтобы ты показал нам ангелов.

– Оставь его, Лавиния, – сказала я, – Ты же видишь – он работает, – Хоть я и люблю Лавинию (она ведь моя лучшая подруга), ее редко интересует то же, что и меня. Ей, например, никогда не хочется смотреть в телескоп, который папочка устанавливает в саду, или копаться в «Британике» в библиотеке. Я хотела еще порасспрашивать Саймона о могилах и копании, но Лавиния мне не дала.

– Может, попозже, когда закончим с этим, – сказал Саймон.

– У нас есть только полчаса, – объяснила я, – Дженни так сказала.

– Кто такая Дженни?

– Наша горничная.

– А где она сейчас?

– Там, в Виллидже. Она оставила нас у ворот.

– Она встретила одного человека, – сказала Айви Мей.

Саймон посмотрел на нее.

– А это кто?

– Айви Мей. Моя младшая сестренка, – сказала Лавиния, – Но она что-то перепутала. Ведь ты не видела никакого человека, Мод?

Я покачала головой, хотя и не была уверена.

– Он катил тачку, и она пошла за ним на кладбище, – гнула свое Айви Мей.

– У него еще волосы рыжие? – спросил Саймон.

Айви Мей кивнула.

– А, этот. Он ее оттрахает.

– Что? Кто-то побьет Дженни? – воскликнула я, – Тогда мы должны бежать и спасать ее!

– Не, не побьет! Он… – Саймон посмотрел на меня и Лавинию и замолчал, – Да ерунда. Не берите в голову.

Отец Саймона рассмеялся из могилы.

– Что, парень, запутался там совсем?! Забыл, с кем разговариваешь? Ты думай, прежде чем сказать, когда беседуешь с такими девочками!

– Да ладно, наш па.

– Пожалуй, нам пора, – сказала я, беспокоясь о Дженни, – Полчаса уже наверняка прошло. Как быстрее всего пройти к главным воротам?

Саймон показал на статую лошади чуть поодаль.

– Идите на ту лошадь, а от нее вниз.

– Только не туда! – воскликнула Лавиния, – Это же прямо через раскольников!

– Ну и что? – сказал Саймон, – Они вас не укусят. Они мертвы.

На участке раскольников лежат те, кто не принадлежал к англиканской церкви, в основном католики, а также баптисты, методисты и всякие такие. Я слышала, что там хоронят и самоубийц, хотя Лавинии не стала об этом говорить. Сама я проходила там только два раза. Этот участок не очень отличается от остального кладбища, но мне там было как-то не по себе, словно я попала в чужую страну.

– Идем, Лавиния, – сказала я. Мне не хотелось, чтобы Саймон думал, будто мы осуждаем раскольников, – Это не имеет значения. И потом, разве твоя мама не была католичкой, прежде чем выйти за твоего папу!