Всё это напоминало дурной сон или постановку какого-нибудь криминального сериала. Кистяев навалился на меня и зажал рот рукой, а я даже пошевелиться не могла. Страх сковал, парализовал всё тело и только одна мысль трепыхалась в голове – чтобы Аня ничего не услышала, не увидела. Когда мысль о том, что всё происходит на самом деле, достигла мозга, я попыталась оттолкнуть Артура, но бороться с ним оказалось бесполезно. Всё-таки он мужчина и в нем сил побольше будет.

- Дрянь, - прошипел человек, которого и человеком-то теперь трудно назвать. – Как ты позволяла этому хачу тебя трахать? М? – Артур разорвал мои колготки, я начала брыкаться, но безуспешно.

Это настолько страшно, настолько больно и унизительно, что с тобой поступают именно так, а ты… Ты ничего не можешь сделать, только беззвучно рыдать и раздирать до крови ненавистную руку, которая сжимает рот, перемещается к горлу, стремясь удушить.

Настойчивый стук по двери не привел Артура в чувства. Он несколько раз ударил меня по лицу да так, что глаза заволокла пелена, а во рту взорвался металлический вкус крови и закончил то, что начал, пачкая мои ноги, подранные колготки и платье своей спермой.

- Артур! – вскрикнула тётя Шура. – Я вызову полицию! Что ты там с ней делаешь?! – голос старушки дрожал. – Артур! Выпусти Аврору! – послышался надрывный детский плачь и меня будто током ударило.

Всё тело болело, в глазах то кружилось, то темнело. Я отпихнула от себя Артура, больно кусая собственные губы.

- Убирайся, - задушено шепчу, обхватывая себя руками. – Убирайся, урод… Скотина, - тяжелое дыхание со свистом вырывалось из груди и чудилось, что я вот-вот упаду в обморок.

Артур ничего не сказал, только как-то ошарашенно посмотрел на меня и пулей вылетел из ванны. Меня же начало тошнить и живот так мерзко болел, напоминая о том, что буквально несколько секунд назад меня поимели.

Рванные всхлипы и полное бессилие. Тётя Шура зашла в ванную и прижала ладонь к груди. Я подняла на хозяйку вымученный взгляд, а затем спрятав лицо в руках, заплакала. Хлопнула входная дверь, я вздрогнула.

- Козёл, идиот, подонок, урод, - злобно причитала тётя Шура, пытаясь смыть кровь с моего лица, которое я нарочно продолжала прятать. – Вот же ублюдок. Сволочь. Убить его мало.

- Мамочка, - в дверном проеме показалась заплаканная Аня.

- Солнышко, - обратилась тётя Шура к ней. – Иди на кухню, возьми конфет в шкафчике и возвращайся в комнату.

- Но… Моя мамочка… Ей плохо?

- Нет, моя хорошая, всё хорошо, сейчас мы придем к тебе, - тётя Шура ненадолго вышла, вероятно, чтобы успокоить дочку, а я, собрав остатки сил, выбралась из ванны.

Уцепившись руками за бортики раковины, я опустила голову и заметила, как алые капли крови, медленно скользнули по гладкой белой поверхности и лениво скрылись в стоке.

6. 6.

Тётя Шура уложила Анечку спать и позаботилась о том, чтобы дочка ни о чем не беспокоилась. Вообще я очень благодарна нашей хозяйке за то, что она помогает мне, заботится как о родной. Не думаю, что без тёти Шуры я бы одна совсем смогла справиться.

Артур домой не спешил возвращаться, забрал какие-то вещи, деньги и ушел куда-то. Честно, это было самое лучшее, чего можно было пожелать. Видеть его рожу не хотелось и вряд ли уже когда-нибудь захочется. Пусть катится на все четыре стороны, теперь мне нет до него никакого дела. Я посмотрю, как он самостоятельно сумеет выпутаться из проблем с Падишахом.

Время близилось к рассвету. Тётя Шура услужливо разместила меня в своей комнате, чтобы мы Анечке не мешали. Я лежала на боку, свернувшись калачиком. После пары таблеток жаропонижающего и еще одной обезболивающей, мне стало значительно легче, правда, только в физическом плане. В душе творился какой-то непроходимый кавардак.