– Ни один импульсный сигнал с "Утренней звезды" на Землю не поступал. С вами вообще невозможно было выйти на связь. Единственное, что мы засекли, это радиосигнал SOS.

– Мы его не отправляли, – ученый покачал головой. – Здесь нет нужного для этого оборудования, это ведь оранжерея, вы же понимаете, – он виновато улыбнулся.

– Значит, тоже Горский? – Такер проговорил полуутвердительно. – Я начинаю его побаиваться, – он невесело усмехнулся. – И уважать.

***

Придумать способ спасения лежачего больного оказалось непросто, но в итоге Смит, которого Лиза искренне полагала не шибко умным ввиду его неразговорчивости и специфической внешности, предложил весьма оригинальное решение.

– Мы можем использовать капсулу для транспортировки саженцев, – он прогудел низким голосом, вполне соответствующим его росту и богатырской комплекции. – Она герметична и почти соответствует по размеру.

– Чем он будет в ней дышать? У нас нет лишних баллонов с кислородом. Ведь нет, Лиззи? – Такер покосился на девушку, задумчиво теребя щетину на подбородке.

Она отрицательно покачала головой.

– Можно поместить внутрь капсулы algae venetus, – Келдыш бросился к контейнерам с водорослями. – Помогите мне.

– Говорите понятным языком, профессор, – Такер скривился, однако на помощь ученому пришел.

Вдвоем они вытащили из настенных креплений небольшой прозрачный куб со студенистой сине-зеленой массой.

– Вот это и есть algae venetus, – ученый кивнул на содержимое контейнера. – Это экспериментальный образец синих водорослей, их вывели специально для условий космических станций и кораблей. Им требуется в разы меньше света для фотосинтеза, но при этом они выделяют много кислорода. Их можно использовать в качестве источника кислорода внутри герметичной капсулы.

– Не очень-то удобно, – Такер скептически поджал губы, – но другого выхода, похоже, нет.

Спустя некоторое время раненого Верховцева, который уже не спал, а был без сознания, не без труда поместили внутрь капсулы для саженцев, в ногах его укрепили контейнер с водорослями. Капсула была коротковата для человеческого роста, поэтому раненого пришлось уложить боком с поджатыми ногами. Он вяло стонал во время манипуляций, однако, в себя так и не пришел.

Четыре человека вместе с капсулой не смогли бы поместиться в тесном шлюзовом помещении, и Такер уже собрался, вскрыть внешнюю дверь, не закрывая внутренней, но Келдыш остановил его:

– Погодите, командир Такер. Если вы откроете внешнюю дверь сейчас, оранжерея погибнет.

– Она, так или иначе, погибнет, – сквозь затемненный лицевой щиток шлема лицо командира казалось зловещим. – Вместе со станцией.

– Возможно, станцию еще можно спасти, – ученый бросил полный сожаления взгляд на оранжерею. – В нее вложено столько труда…

– Не тешьте себя бесплодными надеждами, лучше держитесь за что-нибудь, – командир процедил сквозь зубы и тремя короткими выстрелами фазера сбил герметик с внешней двери.

Сквозь образовавшиеся щели тут же со свистом рванул воздух, Лиза едва успела схватиться за поручень, когда ее потащило к выходу. Внешняя дверь заскрипела под натиском невидимой силы, и спустя пару коротких мгновений ее выдавило внутрь коридора. Металлическая пластина с глухим стуком ударилась в противоположную стену, поток рвущегося наружу воздуха усилился. Лиза крепче стиснула поручень, второй рукой подстраховывая ученого, ведь у него, в отличие от девушки, не было штурмовой брони.

Келдыш еще раз с сожалением оглянулся на обреченную оранжерею:

– Столько труда… такая работа… – он вздохнул, и кислородная маска запотела от его выдоха.