Шели. Слезы из Пепла Соболева Ульяна

– Хан вернулся.

– И…

Дьявол стащил с луки седла тушку косули и, закинув на плечо, понес ее в дом. Беркут шел следом, глядя, как капает на землю свежая кровь. Брат поехал на охоту без него. В степи на машине делать нечего. Только пешком или верхом. Степь не любит цивилизацию. Там свои законы.

– Он захочет встретиться.

– Что это изменит?

– Ты запросил слишком высокий процент, Луу. Мы семья. Это нужно учитывать!

Тархан посмотрел на младшего брата, и с яростью свалил тушу на голый кухонный стол.

– Неужели? А когда мы с тобой жрали крыс и тараканов, кто-то из них подумал о нас? Кто-то счел наш процент слишком низким или высоким? Семья? Мы всегда были Дугур-Намаевы лишь на бумажке и то, потому что дядька выбил эту бумажку из проклятого Скорпиона. Не забывай, они бросили нас подыхать, им насрать на нас, и при любом удобном случае старый мудак вырвет нам кадыки. Не обольщайся насчет нашей семейки…не забывай, что наш папаша родом оттуда. Так вот я не позволю…а еще я хочу, чтобы они вернули нам то, что задолжали. И это не только деньги.

– Не связывайся со Скорпионом. Ты же знаешь, что это опасно, он и Хан…

– Я их не боюсь! И они мне не семья! Они временно владеют тем, что я хочу взять себе! И возьму! С тобой или без тебя!

– Со мной!

– Значит, заткнись!

Дьявол утер пот тыльной стороной окровавленной ладони. Семья. Когда это стало нужно, когда их прижало, они вдруг решили быть семьей и даже разыскали братьев…Двух ублюдков, чья мать, неудавшаяся детоубийца, наложила на себя руки, потому что долбаный богатый сукин сын опозорил ее и пользовал, как последнюю шлюху, а потом выкинул на улицу.

Он помнил тот день, когда она повела их обоих к реке.

Расчесала, долго песню пела про перепелочку и охотника. Как перебил крылья перепёлочке, как она с одним крылом над рекой летела, гнездо в клюве несла…да не хватило силёнок, и упала в воду камнем. Сама утонула и детки вместе с ней.

– Грустная песня, мама.

– Грустная, – улыбается сквозь слезы, а сама волосы им чешет, чешет и себе чешет.

У них с Тамиром длинные волосы были. Так в семье их принято – злых духов отгонять. Чем длиннее волос, тем дольше проживет его хозяин. А мать с короткими волосами…приезжал тот страшный человек и волосы ей сжег…кричала она и плакала. Братья спрятались в чулан и смотрели в щелочку. Выбраться не могли – мать их на замок закрыла.

– Куда мы идем? – спросил Луу. Что в переводе означало Дракон.

– Купаться идем. Грязь смывать, грехи, очищаться идем.

На берегу она им обоим на шеи веревки надела с камнями и себе, за руки их взяла и ведет все глубже, глубже. Они вырываются, а она на руки их взяла и держит. Песню орет все громче, вцепилась в них и идет под воду. Луу плохо помнил, как с шеи стянул веревку, как брата потащил за волосы из воды. Потом их долго откачивали…Но с тех пор проклятыми называли и дом их, покрытый сажей и красной краской, обходили стороной.

К ним никогда и никто не приходил. Даваа пил с утра до вечера. Ползал с бутылкой в руках и что-то бормотал, свечи вокруг всего дома ставил.

Пока однажды к ним не приехал гость. Седой, хромоногий старик в красивой и чистой одежде.

Дядька его на кухню отвел, посуду чистую с приданого матери достал, скатерть постелил. Мальчишки у двери притаились и слушали, о чем они там говорят.

Старик вкусно пах, от него исходила аура силы, власти и..чего-то знакомого и родного. Мальчишки смотрели на него с восхищением. Он, когда приехал, вручил Тархану Луу фигурку слона. Красивого, сделанного из бивня. Мальчишка забрал ее и сдавил руками. Ничего мужчине не сказал, и пнул локтем Тамира, который пытался отнять игрушку. Они были двойняшками, но Тархан родился первее брата на целых тридцать минут. По праву считался старшим. Чаще всего Тамир признавал это право…но не всегда.