— Самрат Рыстамович приказал присмотреть за тобой.

Я так и замерла на месте не в состоянии сойти с него. Все в мгновение ока встало на свои места. Мне на голову как будто ведро ледяной воды вылили, вот так на меня подействовало это имя. Паника вмиг отступила и охватило какое-то спокойствие.

— Пойдем, — снова толчок в спину, и я без сопротивления следую к припаркованной возле обочины машине.

Передо мной распахнулась дверь, как только мы приблизились к авто. Я скользнула на задние сиденье. И только хотела погрузиться в мысли о предстоящей встрече с Самратом, как в крохотном рюкзаке за спиной раздалась телефонная трель.

Мелодия звонка указывала на того, кто звонил.

— Господи Боже, Котя, как эту хрень-то пьют вообще… — стоило только поднять трубку, и вместо приветствия я услышала протяжный великомученический стон Марка.

— Ну, в том и отличие, дружочек мой, — хмыкнула я в ответ и потерла до сих пор поднывающую щеку, — люди пьют, а мы нажрались с тобой вчера, как свиноты.

— Эх, Уличка, как говорится, уста младенца… и-и-и-ик-к… истину глаголят, — в трубке послышался смачный зевок, а поперхнувшись его словами, я закашлялась в ответ. — Будь здорова, милая. Так, как там сама-то? На работу собираешься? Или мать припрягла в своем зоопарке длинноногих антилоп?

— Припрягла, только… — и тут же рот захлопнулся, потому как я боковым зрением уловила движение возле входа в ресторан.

Глянула в том направлении, и тут же коленки судорогой свело. Я сжала их вместе.

— …твою мать, — прошептала на выдохе.

— Что такое, Уль? — насторожился Марк.

— Да, ничего, — от волнения голос получился грубый, гортанный, — я тебя позже позвоню, — отключаю вызов, — …наверное.

Самрат, будто смерч, налетел на машину, и мне показалось, что воздух завибрировал от его появления даже в салоне, хотя дверь он еще не открыл. Одновременно с тем, как щелкнул замок, я вжалась в противоположную дверь, стараясь увеличить расстояние между нами. Я пока не готова была подчиниться его власти. Мне нужно было немного воздуха, немного пространства, иначе я не выдержу этого натиска. Самрата было слишком сейчас много, да еще эта нелепость с матерью, свидетелем, хоть и косвенным, которой он стал.

— Ульяна, — он протянул ко мне свою руку, но я дернулась всем телом, как будто сбрасывая несостоявшееся его прикосновение.

— Не смей жалеть меня, ясно? — во рту мгновенно пересохло, эта мощная волна сексуальности, исходящая от него, поглощала с головой, и я боялась утонуть в ней, потерять себя.

— У тебя есть десять минут на то, чтобы успокоиться, — ледяным голосом бросил Самрат, и я почувствовала скрытую угрозу в его холодности.

Если бы мой мозг умел поставлять нужные импульсы в нужные места, то я бы сейчас с радостью упала в обморок или отключила все чувства, которые кипели в моей груди, вызывая во мне дикий ужас перед Самратом и одновременно с этим глубочайшее желание еще раз оказаться на острие высшего пика эйфории, когда его огромный член вдалбливается в меня безостановочно.

Бли-и-и-и-ин. Щеки вспыхнули, и я прижала к ним две ладони, отвернулась к окну. Закусила губу и, рвано вдохнув, покосилась на мужчину. За-а-а-ачем я это сделала… дура…

Мой взгляд тут же попал в плен его черных омутов. И теперь я вообще не могла дышать. Я только пылала и плавилась под тем, что читалось в его взгляде. Сверкающие, будто ониксы, затопленные черными зрачками радужки пожирали меня необузданной похотью, и мне не нужно было чувствовать его прикосновения, чтобы понять, насколько я сильно хочу ощутить его каменный член внутри себя.