— Да я же знаю, что не за едой! — бабушка открыла печь и достала котелок с картошкой. — Да только не могу я тебя не покормить! Вон исхудал-то как!

— Бабушка, ты же знаешь, что я и сам неплохо живу, — Дарену было совестливо объедать старушку. Но и отказать ей он не мог. Обидится ведь… — Мне родители вон какое хозяйство оставили! Я же половину использую, а вторую половину в аренду сдаю. Мне на еду хватает.

— Да я же вижу, что хватает! — Гаретта поставила котелок на стол и полезла за шипящими шкварками. Помещение тут же наполнил приятный аромат, от которого у Дарена заурчал живот. — Вот только картошку ты мне растить помогал? Помогал! А порося ты вскормил? Ладно, забил не ты, жалостливый уж больно. Но ведь вскормил!

— Я же не для того это делал, бабушка!

— Да знаю я, что не для того! — вслед за шкварками на столе появился ароматный только спеченный хлеб. — Но мне ж не съесть этого! А так тебя поблагодарю да душу свою успокою!

— Ну, если душу, тогда ладно, — Дарен охотно взял миску и положил себе добрую порцию картошки со шкварками. — А молоко у тебя есть? Пить очень хочется.

— А как же! Для тебя и молоко найду!

Гаретта всегда любила Дарена. Даже когда все его братья и сестры, будь то родные или двоюродные, заходили к ней на истории, она выделяла его среди всех. Потому что один только он по хозяйству помогал. А остальные лишь уши грели да животы набивали.

— Ты мне, бабушка, вот что скажи, — съев полпорции парень наконец выдохнул. — Зачем ты себя в историю приписываешь? Зачем тебе это?

— Так я же правду говорю, — старушка насупилась. — А коли не веришь, так смотри!

Она закатала рукава и показала тоненькие полоски шрамов, покрывающие ее руки от кисти и до самого плеча.

— Да я же видел уже твои руки! — Дарена восхищало упорство бабушки. Сколько он помнил, та всегда утверждала, что все ее истории — чистая правда. — Так и в огороде исцарапаться можно.

— Тьфу на тебя! — Гаретта унесла картошку и шкварки, а на их место поставила пирог с яблоками. — Ты, главное, в Вентор не суйся. А мне можешь не верить.

— Делать мне нечего, в ведьмин лес ходить! — отмахнулся Дарен. — Я же не охотник! А грибов с ягодами можно и в нашем пролеске насобирать.

Хоть их деревня и стояла недалеко от Вентора, местные жители предпочитали не соваться в него. С этой целью даже был высажен небольшой пролесок. А для тех, кто по лесам ходить любил, полагалось за два километра ходить. И то лучше, чем в Вентор.

— А у меня ведь тоже к тебе вопрос есть, — Гаретта наконец уселась рядом с внуком и налила себе молока. — Ты куда ж такой красивый собрался? Рубаха новая, чистая. Штаны выпаренные. Волосы гляди, причесал… Неужто за водой теперь так ходить надобно?

— Ничего от тебя не скроешь, — засмеялся Дарен. Его всегда восхищала наблюдательность старушки. Не бывало, чтобы она не заметила в нем даже самую незначительную перемену.

— А зачем скрывать? Я же тебя не отругаю, ежели что надумал!

— За то и люблю! — Дарен налил себе еще молока и взял кусок пирога.

— И все же…

— На дискотеку я собрался, бабушка. Танцевать хочу, — он никогда не вызывал особого интереса у девушек и редко ходил в клуб. И это могло вызвать новые вопросы.

— А есть с кем танцевать-то? Али наугад пойдешь? Девок-то много у нас, да половина дурные. Хоть и дивные.

— А я, бабушка, среди дивных нашел такую, что даже спать спокойно не могу.

Дарен не хотел рассказывать о своих переживаниях слишком рано, но сегодня он решился на серьезный шаг. Сегодня на дискотеке он собирался признаться возлюбленной в своих чувствах. И были все шансы получить в ответ взаимность.