Дверь в кабину снова резко открывается, и в клубы пара входит Ваха. Словно викинг, он выглядит устрашающе. Отступаю в угол, чтобы не соприкасаться телами. Вернее чтобы моя рука не сломалась от дубину, что расположилась между его ног! Матерь божья…

— Хочешь потрогать? — Усмехается Ваха и подставляет руки под поток воды. — Блять, — шипит и отступает, — ты зачем такую горячую включила!

Быстро добавляет холодную воду. Берет в руку гель для душа, и замирает. Переводит взгляд на меня.

— Сюда иди, — снова тянет на себя, словно я мешок с картошкой.

“Ты тупица, Вика. Давай, делай что-то, пока ты снов ане оказалась в той клетке!” — ругаю себя.

Не противлюсь действиям Вахи. Становлюсь под довольно теплый напор воды. Закрываю глаза, дав себе пару секунда понежиться в тепле. Крепкие пальцы, вдруг ложатся на мою талию заставляют тихо ойкнуть. Впиваюсь ногтями в его ладони, что по-хозяйски пододвигают мое тело ближе к стене.

— Ладони вверх. Ноги на ширине плеч.

— Что? — не понимаю, шутка это или он говорит серьезно.

— Рыжуля, сейчас мое терпение кончиться…

— Хорошо, хорошо, — спешно поднимаю руки и упираюсь ими в плитку. Ноги раздвигаю, ощущая себя в этот момент настоящей преступницей.

Опускаю голову вниз, скрываю лицо мокрыми волосами. Думаю начать разговор, и запудрить ему голову. Ничего не приходит на ум, я просто не могу понять о чем с Вахой говорить!

“А ты уже убивал человека?”.

“А где ты закопаешь мой труп?”.

— Откуда у тебя этот шрам?

— Шрам? — переспрашиваю из-за шума воды, и гула, что моментально возникает в голове.

— Уши помыть?

— Не надо. — Отвечаю тихо, и добавляю: — шрам как шрам.

По щеке катиться одинокая слеза, за ней еще одна. Хорошо что Ваха не видит. С ним я точно не буду говорить на эту тему.

— Зашит похабно, — проводит пальцем от начала до конца уродства, что навсегда осталось на моем теле.

— Ты откуда знаешь?

— Я хирург, — произносит спокойно, а вот у меня волосы становятся дыбом.

— Патологоанатом? — Говорю в шутку.

— Ты знаешь кто такой “хирург”? — не разделяет моего веселья.

— Знаю.

— Зачем задаешь глупые вопросы?

— Я не глупая, — отвечаю довольно резко.

— Кто сказал что ты глупая? Ты скорее глухая.

Ничего не отвечаю на обидные, и такие колкие комментарии Вахи. Сжимаю руки в кулаки, наплевав на его реакцию.

— Задел тебя?

— Просто не трогай, — прошу, глотая ком душевной боли в горле.

Огромные ладони начинают гладить спину, массируют, растирают. Ваха не заботиться о моем комфорте. Задевает шрам, хоть я и дала понять, что мне неприятны прикосновения, он все равно трогает.

Выдавливает гель для душа на мочалку и начинает мыть меня. Медленно обводит каждый участок кожи. Не вижу его лица, но почему-то думаю, что ему нравиться. Нравиться меня трогать, прикасаться ко мне. В ином случае, я бы сейчас мылась холодной водой из ведра и обтиралась тряпкой, такой же вонючей как я сама.

Ваха сплошная загадка. То он душит меня, то спасает… вот теперь моет…

Его рука не останавливается, ныряет между моих ног. Проводит медленно, с легким нажатием. Поднимаюсь на носочки, не в силах совладать с реакцией тела.

— Не дергайся, — произносит хрипло.

Пытаюсь так и делать, но тут ноги перестают слушаться меня.

“Нет! Нет! Нет!” — напрягаясь всем телом, чтобы не потерять равновесие.

Нога едет назад, как и все мое тело. Преградой становиться Ваха. Подхватывает меня под руки, спасая от падения. Громко ойкаю, упираясь в что-то твердое и горячее.

“Это не торс” — соображаю быстро.

— Ты чего? — встревожено спрашивает Ваха.

Разворачивает меня к себе лицом. На долю секунды опускаю взгляд и быстро поднимаю вверх, ощущая как краснеют уши и щеки.