– Миледи, приходите завтра… – начал было стражник, но Мадлен тут же его перебила:

– Завтра? – возмутилась девушка. – Мой муж пропал! Его Величество отправил его по какому-то важному делу, но куда? Государь хочет оставить меня вдовой? Я истинная, вы хоть представляете, что со мной будет?

– Мадлен, прошу… – попыталась я вразумить невестку, но та, кажется, меня даже не услышала: её несло на крыльях эмоций.

– Со мной никто не хочет говорить! – застонала она. – Почему?

– Позволь, я сама, – положив ладонь на плечо девушки, я чуть отодвинула её в сторону, становясь напротив удивлённого стражника.

– Айлин Морей. Официально являюсь истинной и невестой Эдриана Ариндера из клана Золотых, – я решительно засучила рукав, чтобы продемонстрировать стражнику метку. – Я в своём праве находиться во дворце и просить вас доложить обо мне своему господину.

Лицо стражника, не скрытое шлемом, сначала побледнело, затем раскраснелось.

Глаза он не закатывал и лишних вопросов не задавал. Просто молча поклонился, развернулся и удалился исполнять поручение.

Что ж, хоть где-то пригодилось моё положение, а то до этого оно приносило мне одни только проблемы.

Спустя несколько томительных минут стражник вернулся.

– Его Величество готов принять вас, леди Морей, – произнёс он. – Следуйте за мной.

Тяжёлые кованые ворота со скрипом отворились, и мы шагнули во внутренний двор дворца…

Наши шаги отдавались по пустым коридорам гулким эхом. Стражник вёл нас по незнакомой мне части замка. Здесь не было богато вышитых гобеленов, ни восточных ковров, ни взирающих свысока портретов в золочёных рамах. Лишь голые каменные стены да пол, выложенный грубыми гранитными плитами.

Мадлен, судя по её тревожному взгляду и стиснутым кулакам, также была здесь впервые. Её голубые глаза расширились от страха, а губы дрожали, будто она едва сдерживала рвущийся наружу крик.

Похоже, нас вели по части старого замка, который был возведён ещё моими предками. Оуэн рассказывал, что его закрыли для гостей и придворных, выстроив здесь пыточные и специальные тюрьмы для государственных изменников. Не знаю, насколько это было правдой, но обстановка тут была зловещей.

Факелы, закреплённые на стенах, отбрасывали причудливые пляшущие тени. Звуки наших шагов и потрескивание пламени были единственным, что нарушало давящую тишину этого места. Воздух был спёртым и тяжёлым, пропитанным затхлостью и едва уловимым запахом гнили.

Стражник, наконец, остановился перед массивной дверью, окованной железом. Он трижды ударил по ней кулаком, и эхо разнесло стук по коридору.

– Войдите! – глухо послышалось с противоположной стороны.

– Прошу вас, миледи, – стражник почтительно склонил голову, пропуская нас вперёд.

Когда мы с Мадлен, затаив дыхание, переступили порог, моя рука невольно потянулась к зачарованному кинжалу, спрятанному за пазухой тренировочной куртки. Рукоять, покрытая замысловатой гравировкой, приятно холодила кожу, даря ощущение защищённости.

Комната, в которую нас привели, была тёмной и насквозь пропитанной горьковатым и дымным запахом мирры.

Никогда не любила этот аромат, он напоминал мне о смерти…

Перед глазами проплыла размытая картина похорон отца. Мрачные лица, чёрные одеяния, землистый цвет кожи и запах мирры, которой окуривали дома усопших и храмы.

Ксандрен де Роделин сидел за массивным дубовым столом. Величественный и неподвижный, словно высеченная из мрамора статуя.

Он ничуть не изменился, лишь тоненькая прядка золотистых волос окрасилась в благородный лунный оттенок. Хотя эта седина в волосах говорила, что процесс уже запущен: дракон не нашёл пару, а значит, жить, по нашим меркам, ему оставалось не так уж и много.