Григорий сделал кувырок вперёд, в сторону пышущего жаром «москвича». Встал на колено, одновременно с этим взводя курок и изготавливаясь встретить последнего из нападающих. Огня княжич не боялся. Он, конечно, пышет жаром и левый бок обжигает так, что хочется криком кричать. Но амулет не позволит пламени причинить ему вред, хотя тот и лижет левый рукав сюртука. В распоряжении Григория шестикаратный «Кокон». Такой и за час не истощится.

Четвёртый нападающий появился не с винтовкой наперевес. Похоже, уже осознал, что княжич лишился щита, и решил вооружиться парой револьверов. Вот только ищет его не возле горящего авто, подспудно полагая, что тому у самого пламени делать нечего. Ошибочка. Григорий на этот раз прицелился более тщательно и, только будучи уверенным, что не промажет, выстрелил.

Вот и ладно. Княжич удовлетворённо хмыкнул и отошёл в сторону от огня. Впрочем, приподнятое настроение оттого, что вышел победителем в смертельной схватке, тут же сошло на нет. Только сейчас пришло полное осознание того, что он потерял всю семью. Отец, мать, старший брат, его жена, их трёхлетний сын и годовалая дочь.

Хорошо хоть, обе сестры успели выйти замуж и теперь являются членами других родов, а значит, не представляют угрозы для затеявших истребление старшей ветви рода Демидовых. Но ведь от этого они не перестают быть его сёстрами. И любит он их ничуть не меньше.

Выстрела он не услышал. Голова вдруг взорвалась нестерпимой болью, и он рухнул на траву как подкошенный, даже не сумев осознать, что, собственно говоря, произошло. Его убийца взглянул на небо, где появился легкомашинный самолёт. Все. Пора уходить. По поводу обнаружения тел своих подельников он не переживал. Связать их с ним не получится. Обычные наёмники, подряженные для выполнения одного дела. Так что пусть валяются. Оно даже и к лучшему. Этот след уведёт от нанимателя и в результате заведёт в тупик…

Григорий открыл глаза. Но поначалу ничего не видел из-за мутной пелены. Постепенно она истончилась, а по щекам пробежали дорожки слез. Что это? Голоса? Сергей Юрьевич? Однозначно начальник стражи. А ещё их родовой целитель. Но почему никто не спешит оказывать ему помощь? Никифору Авдеевичу даже не нужно прибегать к своему таланту оперирования Силой. Достаточно использовать амулет.

– Он жив, – произнёс Ковалёв, причём явно недовольным тоном.

– Это ненадолго, – авторитетно заявил целитель Брилёв.

– Ты уверен, Никифор Авдеевич?

– Вне всяких сомнений.

– А может…

– Не стоит. При проведении расследования ты сможешь со всей прямотой заявить, что княжич умер от полученной раны.

– А ты?

– За меня не переживай. Обмануть «Лжекамень» несложно. Это только считается, что подобное невозможно. В действительности же всё зависит от правильности подхода.

– И как ты его обманешь?

– Да просто. Буду честен.

– Ну вот спросят тебя, мог ли ты спасти жизнь княжича, прибыв на место нападения, – не унимался главный стражник.

– И я отвечу, что нет, – с лёгкостью произнёс целитель.

– Это ложь, о чем тут же сообщит амулет.

– Отнюдь. Я скажу правду, Сергей Юрьевич. Как ты полагаешь, если я сейчас подниму его с помощью «Лекаря», Григорий Фёдорович останется в живых? – поинтересовался Брилёв.

– Не для того всё затевалось, – покачав головой, ответил Ковалёв.

– То есть по факту я его спасти не могу, – разведя руками, произнёс целитель.

– Ох и лиса же ты, Никифор Авдеевич. – Стражник погрозил целителю пальцем.

С-сволочи! Предатели! Твари! Он до них ещё доберётся! У него в «бульдоге» осталось два патрона! Нужно только поднести перстень на левой руке к подбородку. Вот только сил на то, чтобы выполнить такое простое движение, у него уже не было. Княжич явственно ощущал, как жизнь покидает его тело. Спасение было на среднем пальце левой руки. Но в то же время оставалось недосягаемым. Наконец его в очередной раз накрыла тьма. И теперь уже окончательно.