– Ну что ж, Мишаня, выходит, что не слабость лося тебя спасла, а то, что ты уже падал, когда он копытом ударил, потому он и промахнулся. Если бы удержался ты тогда на ногах, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. А на деда зла не держи, ему самому тогда хуже всех было, оттого и злился.

– Я не на деда, я на Немого…

– Ну а на него-то и вовсе зря! Если хозяин на тебя пса натравил, ты на кого злиться будешь? На пса или на хозяина?

– Андрей не пес!

– Человек умеет преданнее любого пса быть! Ты сам подумай: один на всем белом свете, увечный, бессловесный, никем не любимый. У него же и невесты не было, из-за характера его мрачного.

– А дед ему жизнь спас, а потом в своем доме пригрел…

– И это – тоже, – согласилась Нинея. – Он ведь о тебе беспокоился, хотел искать идти. А Медвяну – матушку твою – он осторожно нес, чтоб больно не сделать, вспомни-ка.

– И верно… А я ему рубаху порезал…

– Ну, понял теперь, что зря старался?

– Чего – старался?

– Тебя за стол с мужами посадили, а ты испугался, что когда в село вернетесь, снова на женскую половину отправят. Вот и решил показать всем, что уже не ребенок.

– Да я и не думал об этом!

– Думал, думал. Может, другими словами, может, другие причины находил, но думал.

– Да нет же! Что я – дурак совсем?

– Да, дурак! – голос Нинеи посуровел. – Что есть мужчина, в первую голову? Защитник и кормилец! Кормильцем ты еще долго не станешь. А защищать тебе некого и не от кого. Вот ты и выдумал врага, и решил от него матушку защищать. Все дети во взрослых играют, только ты лишку заигрался!

– Не я один мать защищал! Дядька Лавр тоже…

– А вот это – не твоего ума дело! Мал еще! Да и не известно, кого он больше защитил, а ну-ка – ты успел бы нож метнуть?

«Бабка-то кругом права! Ну что, сэр, опять за пацаном не уследили? Как он вас подставил-то, а? А вообще-то, если честно, пацан здесь не причем, это меня все время тянет из образа выйти, надоело дитем быть, хоть вешайся!»

– Ну, и что надумал?

– И правда: дурак я.

– Значит, поумнел.

– Баба Нинея, а ты и вправду бабу Ягу знала?

– А ты откуда про нее знаешь?

– Да слышал, как ты Юльке рассказывала…

– Ты мне, парень, не ври, меня обмануть трудно, ни у кого не выходит… давно уже не выходит.

– Да я правда слышал, как ты…

– Но ты про Ягу уже знал раньше. Так?

– Так…

– Откуда?

– Слышал где-то… или читал, не помню.

«Блин! Что я несу! Где ЗДЕСЬ об этом прочесть можно?»

– Читал? Это где ж? У попа вашего, что ли? И что ж там написано? «Спасибо, бабуля! Этой версии и будем придерживаться. Считаем, что исследование по древнеславянской мифологии имеется в библиотеке отца Михаила».

– Написано, что избушка у нее непростая была. Два выхода у нее: один – в мир живых, другой – в мир мертвых. Вернее, дверь-то одна, но избушка может поворачиваться и к миру живых, и к миру мертвых. И сама баба Яга – наполовину живая, наполовину мертвая. И чтобы живому пройти в мир мертвых, надо притвориться мертвым. Потребовать, чтобы она тебя накормила, напоила, в баньке попарила, спать уложила. Ну, вроде бы как ты – свой. Но есть и пить ничего нельзя, только притворяться, что ешь. Тогда она тебя за своего примет и через избушку пропустит.

– Вон ты о чем! – Мишке показалось, что старуха вздохнула с облегчением. – Вот она, благодарность людская: сколько народу вылечила, от смерти спасла, а ее именем теперь… Да, вот так живешь-живешь, и – на тебе.

– О чем ты, баба Нинея?

– Дурак твой поп, и книги у него дурацкие! Не Ягой ее звали.

– А как?

– А вот это ни тебе, ни другим знать не надо. Есть знания, которые до добра не доводят. Может, оно и к лучшему, что настоящее имя забыли?