– Ты даше не предштавляешь, как он кричал, – шептала Белла, когда Яру вечером Дан занес домой и, оставив на кровати, ушел в баню. – Положил тебя осторожно на траву и разогнал вшех. Лютик ш Казей ишчезли первыми, за ними раштворилишь и оштальные. Только кикиморы, дурные бабы, все прошили, ешли ты вше же помрешь, принешти тебя к заводи. Хотели шдеать из тебя мавку.

– Дан не верил, что я не вернусь? – так же шепотом уточнила Яра.

– Он не хотел в это верить. А потом, ты знаешь, когда все ушли, а я на своем дереве спряталась, шел на траву, тебя на руки взял и шидел так нешколько чашов. Он не шразу заметил, что твоя рука на траве лежала, кожей кашалашь. И не заметил поэтому, что пальчики-то стали как раньше. Я уж как разглядела, ришкнула только нош вышунуть из дупла и тихонечко так ему шказала пошмотреть на руку-то твою. Он когда понял, что произошло, тебя подхватил да убежал. Потом вынеш покрывало, подушки, и тебя уже на них положил, и рядом ошталшя. Ночами шпал рядом, днем подворачивал ткань, чтобы ты, значит, точно хоть как-нибудь, но трогала травку-то. А шам то еду тебе готовил. То прошто рядом крутилшя, вше не мог поверить, что тебе лучше штановитшя. Вот он какой, Даньчик наш.

– Замечательный, – задумчиво ответила Яра.

– Еще какой, – важно подтвердила белка, – шмотри, Яруш, хорошие мужики на дороге на валяютшя, не упушти редкий экземпляр!

Не дожидаясь ответа, Белла ускакала за окно. А Яра, когда Дан вернулся из бани, даже не думала спорить о том, где ему спать. Молча подвинулась и откинула край одеяла. Она и слова не сказала, когда мужчина, заняв свое место, прижался к ее спине и, крепко обняв, уснул за пару мгновений. Ей было о чем подумать.

***
Три дня пролетели как один миг, повторяя друг друга почти до мелочей.
Дан вставал с утра и, не разрешая Яре ничего делать по дому, выносил ее на руках на улицу и со всеми удобствами устраивал под деревом. Ярослава только в первое утро попыталась возмутиться, но хватило одного хмурого взгляда мужа, чтобы спор так и не начался.
– Сидишь и набираешься сил.
Не слушая никаких возражений, упрямый мужчина уходил готовить завтрак, потом кормил жену, а после занимался какими-то делами вне поля зрения девушки. Компанию ей составляла Белла. Она же и приносила свежие новости, так сказать, с полей. Белка, казалось, и думать забыла про свой отсутствующий зуб, а Яра привыкла и больше не хихикала над шепелявостью своей маленькой рыжей подружки.
– Яр, Ярошлавушка, знаешь, где был Дан? – с заговорщицким видом прошептала Белла в первый день, после того как маг вернулся со своей очень важной прогулки по лесу.
– Ммм? – Яра оторвалась от книги по зельеваренью и вопросительно посмотрела на Беллу.
– Ходил к водяному, – Белла уселась на колено Яры и возбужденно сверкала глазками, – этот пройдоха не шкоро забудет знакомштво ш твоим мужем.
– Что так?
– Да так, – Белла хихикнула и махнула лапкой, – ты только имей в виду, шпорить ш Даном, оказываетшя, может быть очень вредно для здоровья.
– В лесу больше нет водяного?
У Ярославы удивленно изогнулись брови.
– Да ты што! Ешть, куда он денетшя. Огромный шиняк у него теперь тоже ешть. А вот молодого вина Бердо он больше не получит, Дан ему так и шказал. Зато у ваш наконец-то появится свой ишточник.
– Какой источник?
– Ну это, как его. Глубокий и ш водой.
– Колодец?
– Во! Он шамый. И вода там чиштая будет. Я не вше шлышала, но, кажется, Дан уштал гонять чертей за водой.
– Это прекрасная новость!
Почти весь следующий день Дан занимался колодцем. Без магии ему приходилось сложно, ведь, как ни крути, а все одаренные силой привыкают ее использовать почти по любому поводу при необходимости. А теперь необходимость была, а возможности не было.